– Счего ты взял, что мне почудилось? – возмутился я.
Мы с Гоблином подходили к «Темной лошадке». В лагере нас не ждали. Эльмо один разберется. А когда выяснится, что девушка из храма – не Тидэс Эльба, на него взвалят дальнейшие поиски.
– С того, что мне хорошо видно южное небо. – Гоблин указал рукой.
Вдалеке, футах в пятидесяти над городскими крышами, неспешно летел ковер. На нем сидели двое. Один – в узнаваемой черной шляпе с вислыми полями.
Значит, Хромой слетал в Утбанк, чтобы присмотреть за Одноглазым, а потом привез их с Третьим обратно. Не поверил, что Старик отослал Одноглазого лишь из-за его алчности.
– Вижу. Должно быть, моя нечистая совесть шутки шутит. Пойдем поднимем по кружке прекрасного эля господина Зораба в честь успешной операции.
– Как по мне, так рановато для эля, – ответил Гоблин. – Но за компанию отпраздную.
Мы вошли. Внутри «Темной лошадки» было так же безлюдно, как снаружи. Никто не пил и не рубился в тонк.
Даже за барной стойкой никто не стоял.
– Ни души, – заметил Гоблин. – Давай вернемся, когда…
Тут, словно из ниоткуда, возник Маркег Зораб.
– Приветствую, волшебник. Нам бы пивка. Непростая работенка выдалась, – сказал ему Гоблин.
Зораб достал кружки, не сводя с нас глаз.
– Поймали, кого искали? – нервно спросил он.
– Поймали. А тебе-то какое дело?
Зораб вскинул палец: «Подождите». Достав «секретный» денежный ящик, о местонахождении которого на самом деле не знал только слепой, он украдкой огляделся, открыл его и достал потрепанную карточную колоду.
– Это мои карты. – Те, что я отдал Причиндалу с приятелями. – Откуда они у тебя?
– Гоблин попросил хранить, пока вы не арестуете того, за кем вас послал Взятый.
Мы с Гоблином в недоумении уставились друг на друга.
– Ох, да дело-то вовсе не в картах.
Зораб дрожащими руками высыпал колоду на стол, опасливо поглядывая в сторону двери, словно ожидал вторжения ангела смерти.
– Ты ведь нас не выдал? – спросил Гоблин.
– А? Что? Нет! Никоим образом!
– Тогда почему здесь пусто? Из-за чего волнуешься?
– Все в лагере, потому и пусто, – сказал я. – А вот и ты. – Я нашел среди карт клочок пергамента.
Развернул.
Вгляделся.
Вздрогнул. Запрятанные вглубь воспоминания вырвались на поверхность.
– Гоблин, посмотри.
Колдун тоже содрогнулся.
– Я все правильно сделал? – пролепетал Зораб.
Я протянул ему серебряную монету:
– Правильней не бывает. – Я нашел и второй экземпляр. – Вот только… ты наверняка попросил переписчика снять еще одну копию. Она нам тоже нужна.
Зораб собрался отнекиваться, но одного взгляда на Гоблина хватило, чтобы промямлить:
– Придется подождать.
Я выложил на стойку еще одну монету и кривой черный нож. Ничего особенного в ноже не было, но вид у него был устрашающий.
Зораб сглотнул, кивнул и убежал.
– Быстро он сдался, – заметил Гоблин.
– У него наверняка больше одной копии.
– Хочешь забрать все?
– Пускай разойдутся по рукам. Может, и до Башни одна доберется.
– Тогда твоей ненаглядной снова придется переобучать нашего вонючего друга.
Меня передернуло. Мне и самому доводилось представать перед Оком. Госпожа вывернула бы меня наизнанку, если бы захотела. Таков был ее способ знакомства. Хромому же пришлось вынести нечто в сотни раз худшее, хоть и не смертельное. Он слишком полезен – особенно когда подчиняется Госпоже.
Вернулся Зораб. Протянул мне сложенный пергамент. Я убрал нож:
– Нам пора. Готовься к наплыву посетителей.
На полпути к лагерю мы встретили Крутого.
– Вот вы где! Капитан послал за вами. Хочет, чтобы Гоблин доложил Госпоже, мол, девчонка у нас, в целости и сохранности, – прежде чем ее заграбастает Хромой.
– Черт! – Гоблин оглянулся, задумавшись о побеге.
Он давненько не выходил на прямую связь с Башней и не слишком-то хотел повторять эту малоприятную процедуру.
– Это важно, – сказал я. – Иначе Капитан не заставлял бы тебя.
– Он хочет оповестить Госпожу. Не доверяет Хромому, – добавил Крутой.
– А кто ему доверяет? – сказал я. – Девчонка в самом деле Тидэс Эльба?
– Она этого не отрицает. Но утверждает, что не принадлежит ни к мятежникам, ни к воскресителям. Владеет какой-то девичьей магией, не более того.
– Костоправ, тебе никогда не казалось, что все знают больше, чем ты? – спросил Гоблин.
– Постоянно, с того самого дня, как я записался в эту убогую шайку. Крутой, возьми вот это и при первой возможности верни туда, где нашел.
Крутой взял пергамент: