— Так она же не лечится? — удивился Красин. — Только оперативное вмешательство, вырезают три четверти желудка!
— Так освоишь производство этого лекарства? — спросил Лигачев.
— Не сомневайтесь! Это же за такое лекарство как минимум госпремия будет! — подскочил Красин.
— Держи, и никому не говори, откуда у тебя появилась эта информация. Будешь говорить, что тебя озарило. Я тебе в этом окажу всяческую поддержку, поэтому тебе не будут мешать на заводе, а наоборот будут помогать — уверил его Лигачев, передавая папку с документацией на Омепразол и пакетик с капсулами.
— Я ваш должник Егор Кузьмич! Приложу все усилия, чтобы запустить это лекарство в производство! — заверил Лигачева Красин.
— Если тебе нужна для этого помощь мединститута — сообщи, кто нужен — дадим партийное поручение помочь тебе. Ну бывай, не подведи меня — Лигачев проводил Красина из своего кабинета в обкоме КПСС.
Имея на руках формулы препарата Омепразол, сам препарат и технологию его производства, его не сложно было синтезировать, что и было сделано на Томском химико-фармацевтическом заводе с помощью ученых Томского медицинского института. Публикация статьи в соавторстве с академиками мединститута, которые испытывали вместе с Красиным препарат, произвело эффект разорвавшейся бомбы в медицине. Найдено лекарство от язвы желудка, испытания на больных показали устойчивый эффект! За это лекарство Красину присудили докторскую степень без защиты диссертации.
Для производства следующего препарата Лигачев решил не складывать яйца в одну корзину и привлечь другого человека для этой работы. Он пригласил в гости к себе Дениса Селиверстова, давнего его знакомого, доцента Томского мединститута кафедры фармацевтики.
— Здравствуй Денис! Давненько не виделись! — поздоровался Лигачев с Селиверстовым. — Как твои научные достижения, помню ты что-то там пытался сделать революционное в области лечения импотенции? — спросил Лигачев.
— Егор Кузьмич, у вас отличная память. Но, к сожалению, мои достижения очень скромные. Особо похвастаться нечем, к тому же преподавательская деятельность отнимает очень много времени — ответил Селиверстов.
— У меня имеется информация, только не спрашивай откуда она у меня, о новом препарате в этой области, который имеет явно выраженный эффект. Готов взяться за его синтез и исследования? — спросил Лигачев.
— Но откуда??? Ладно, не спрашиваю. А образцы препарата имеются? — спросил Селиверстов.
— Да, образцы имеются. Ну и документация — формула, технология производства, описание конечно — ответил Лигачев.
— То есть, я исследую сначала препарат, а потом начинаю его синтезировать? — попросил уточнить Денис.
— Нет Денис. Препарат рабочий, чего его исследовать? Или ты мне не веришь? — взглянул в глаза Селиверстову Лигачев.
— Вам — верю. Но придется все равно проводить клинические испытания — сообщил он.
— Вот свой препарат и будешь испытывать. Мы подкинем тебе образцы для сравнения, выбери сразу больных. Но этот препарат кратковременного действия, на пару часов. Усиливает эректильную функцию — так сказано в описании — уточнил Лигачев.
— Хм, интересно, конечно. А где производить будем? — спросил Денис.
— На Томской фармочке, где же еще? — удивился вопросу Лигачев.
— Понял, когда получу документацию? — спросил Денис.
— Вот, держи — Лигачев передал ему папку с документацией. — А вот сам препарат — он передал ему запаянную в полиэтилен таблетку.
— Всего одна таблетка? — разочарованно спросил Денис.
— Если бы ты знал, сколько она стоит, радовался бы и одной. Бери — это для твоих химиков, которые будут синтезировать препарат. Я надеюсь, что ты не подведешь меня Денис. У этого препарата большое будущее — его экспорт обеспечит нас валютой — построжился Лигачев.
— Не беспокойтесь, сделаю все как надо. Но, возможно, потребуются еще таблетки — есть надежда их достать? — уточнил Денис.
— Достанем, работай — с этими словами Лигачев выпроводил Селиверстова из своего кабинета.
Селиверстов с коллегами быстро, в течение года, разработал технологию синтеза препарата и аналог «Виагры» пошел в производство в 1974 году, который без них бы начали производить только в 1998 году. В СССР предприятие производящее лекарство само проводило его испытания, поэтому на сроки запуска в производство ограничений не было.
Следом за этим Лигачев озадачил уже директора химфармзавода и ректора Томского медицинского института освоить производство Кеторола и еще десятка жизненно важных препаратов, запуск в производство которых не требовал длительных исследований, часть из них уже производилась на Западе.