— Бать, а ты пытался её вызволить?
— Ха, — батя покачал головой. — А что? Ты реально думаешь, что не пытался? Думаешь, что я совсем…
— Извини-извини, — мне тут же захотелось свернуть этот разговор. — Замяли…
Один час сменялся другим, солнце потихоньку клонилось к закату. Ну а потом… потом началась свадьба…
Костёр реально взвился до небес. Даже здесь, сидя за столом, сейчас мне от него реально припекало рожу.
Ну… зато не стыло горячее!
По личной просьбе Рагнара, огонь разжигал Антракс. Драконам вообще выделили чуть ли не самое почётное место — соорудили лежанку на манер гнезда за «президиумом». В самом центре стола сидел вождь лагертов. По левую руку от него был Лёха, а за Лёхой все мы. По правую — совет племени. Куда посадят невесту я пока что не понимал.
Церемония должна была начаться с минуты на минуту.
Солнце село. От горизонта до горизонта высыпали звёзды. Люди уже успели поесть, проголодаться и поесть заново. Ну и порядочно накидаться, само собой.
Весёлый гул, смех, отблеск пламени и чистый свежий воздух иного мира. В качестве музыкального сопровождения — залихватская перкуссия на четыре барабана. Причём я отметил, что как таковых музыкантов у лагертов не было — за ударные садился тот, кто хотел и тогда, когда хотел. Садился и подхватывал общий ритм. Либо же наоборот уводил его за собой.
Вот…
Казалось бы, а⁉
Выпей, поешь, поугарай с сёстрами над чем-нибудь, толкни Лёхе напутственную речь. Так нет же! За этот день я накрутил себя так, что стал буквально одержим идеей вызволения матери.
Так что увы, но сегодня я не получал никакого удовольствия от праздника. Да, мой брат вроде как прямо сейчас делал судьбоносный шаг, но для меня это был обычный день. Один из таких же дней, как и раньше. Один из дней, которые мы провели в подготовке к делу.
— Тишина! — наконец-таки заорал Рагнар; смех и барабаны стихли, так что теперь был слышен лишь треск костра и оголтелый стрёкот сверчков. — Начнём церемонию!
Тут же из леса навстречу застолью вышли три девушки. Одна в центре, а две по бокам от неё. Видимо, лагертам не чужда была затея со свидетелями или подружками невесты.
Одеты девки были явно не по погоде — в длинные платья с меховыми оборками. Лица всех трёх негритяночек были скрыты под эдакой холщовой вуалью, и я не совсем понимал, как они вообще видят, куда им идти. Однако шли же.
Медленно и величаво.
По лицу Лёхи я прочитал, что ему сейчас немного страшно. Почему лишь немного, а не «ой-ой-ой как»? Ну… наверное потому, что хоть он и брал кота в мешке, даже сквозь мешок силуэт этого самого кота оказался в достаточной степени фигуристым.
Всё, как он и хотел.
Рагнар вывел моего брата из-за стола и отвёл на пару шагов. Так, чтобы всем было видно всё. Я тоже покинул своё место и встал в нескольких шагах за спиной Лёхи. В конце концов, должен же был кто-то переводить речь лагертов и объяснять ему, что вообще происходит.
— Альексьей Апраксин! — взревел Рагнар, когда девушки подошли и остановились. — Перед лицом всех своих ныне живущих родных, и предков, что смотрят на нас с небес! Перед лицом духов огня! — вождь обернулся и поклонился костру. — Перед лицом духов леса! — а теперь, понятное дело, лесу.
— … духов леса, — переводил я Лёхе.
— Сегодня я вручаю в твои руки!
— Сегодня я вручаю в твои руки.
— Судьбу моих дочерей!
— Судьбу моих доче… чо? — тут я аж запнулся.
— Что такое? — тут же переспросил Лёха, натужно улыбаясь во все тридцать два. — Что-то пошло не так? А я знал, Ярик. Я, мать его, чувствовал.
— Да подожди ты, — попросил я. — Не понимаю пока.
— Альва! — крикнул Рагнар и одна из девушек убрала ткань с лица. — Ингрид! — вторая тоже и наконец: — Астрид! — третья. — Отныне и навсегда, этот человек ваш муж! — вождь указал на Лёху. — Не посрамите род и будьте хорошими, верными жёнами!
— Да, отец, — в один голос сказали негритяночки.
— Благословляю вас!
— Спасибо, отец.
— Так, Лёх, только без паники, — прошептал я. — Но у тебя, по ходу дела, три жены.
— Три⁉ — слабо пискнул брат.
— Ага. Поздравляю.
— Да будет так! — крикнул Рагнар…
Только сейчас до меня дошло, какую огромную честь оказали нам лагерты. По их традициям, мужчина брал себе в жёны сразу всех сестёр, если у невесты таковые имелись. И мы, — ну то есть Лёха, — получили себе в семью всех дочерей ныне действующего вождя.
Что ж…
Во-первых, это говорит о том, в каком отчаянии находятся лагерты, раз отдали чужеземцам самое дорогое, что у них было. Во-вторых, как-то так внезапно получилось, что теперь этот мир для нас не просто стоянка для вырубки леса. Когда старик Рагнар отъедет, Лёха станет хранителем руны и новым вождём племени.
И это как бы… нихрена себе! Это уровень!
К тому же:
— Три, — никак не мог поверить Лёха, сидя в окружении молоденьких негритяночек, которые влюблённо заглядывали ему прямо в глаза. — Охренеть, Яр. Три!
Мой брательник нежданно-негаданно оказался владельцем целого гарема. Владельцем оказался он, а звиздюлей почему-то выхватил Ходоров.
— Завидуешь? — поджав губы и подозрительно сощурив глаза спрашивала Шиза.
— Нет, Лизонька! — как мог оправдывался Костян. — Не завидую! Ни капельки!
— Завидуеш-ш-ш-шь, — шипела она. — Кобелина сратая. О чём ты там думаешь, а?
— О тебе, Лизонька!
— А ну-ка руки на стол!
— Они и так на столе, Лизонька!
Батя откровенно радовался за сына, а Соня пока что никак не обозначила своё отношение к произошедшему, — она вроде как успела повариться в кругах аристократии, так что многожёнство для неё не обязательно должно было быть «фу-фу-фу».
Ну а я…
Я больше не мог ждать.
— Рагнар, вы обещали.
— Да-да, — вождь не спорил ни секунды; я вполне доходчиво объяснил ему насколько это для меня важно. — Идём.
Пускай и через брата, но я породнился с его семьёй, так что теперь могу пользоваться фамильной магией. Правила соблюдены, уважаемый Ткач. Надеюсь, не нужно напоминать, что вы сами всё это разрешили.
Мы с вождём ушли с праздника и двинулись в сторону нашего прежнего костровища. Маленького. Того самого, возле которого мы остались на первую стоянку и того, на котором буквально позавчера жарили сосиски.
— Что мне делать?
— Я всё объясню, когда придёт время, — сказал вождь.
С тем он сунул руки в костровище и взял две горстки пепла. Затем рассыпал их неподалёку друг от друга на вытоптанную землю и своим огромным чёрным пальцем расчертил по пеплу одинаковые и незнакомые мне руны.
Руны я на всякий случай запомнил, — привычка такая. Да и вообще! Это теперь наша фамильная ценность! Ради неё мой брат теперь будет каждый день страдать, в поте лица ублажая трёх аппетитных фигуристых девок! Замучается, бедняга! Высохнет весь!
— Встань сюда, — велел Рагнар, указывая на один из рисунков. — А своего питомца поставь сюда.
— Без проблем.
Клетка с Мистером Крысом была уже наготове.
Я сделал всё, как сказал вождь, ну а дальше началось колдунство…
И… чёрт! Когда к моей душе привязывали демоницу Ши-изу, всё было совсем иначе. Никаких тебе спецэффектов и никаких физических ощущений. Как будто бы подпись на договоре поставил, вот и всё.
Здесь же действо оказалось внушительным прямо со старта.
Глаза старика-лагерта вспыхнули зелёным огнём, — прямо вот буквально; из них действительно вырывались язычки пламени. Руны подо мной и Мистером Крысом тоже полыхнули. Вождь воздел руки к небу и принялся шептать что-то неразборчивое.
Языковая руна не справлялась и вообще не понимала о чём там речь. Так что не исключаю, что это была просто медитативная тарабарщина без какого-либо смысла.
Постепенно повышая голос, Рагнар перешёл на крик. Тут у меня из груди вырвалась призрачная цепь такого же зелёного цвета, что и огонь в глазах старика. И точь-в-точь такая же цепь вырвалась из груди Мистера Крыса.