У меня даже сложилось впечатление, что избавляться от тел было его маленьким хобби.
— Здесь чем наглее — тем лучше, — сказал батя со всей серьёзностью. — Выкинем его из окна, а полицейским скажем, что он пришёл извиняться перед Соней. Пришёл, дверь нам сломал, истерику устроил, а когда та его послала, стал шантажировать самоубийством, полез на подоконник, оступился и вот.
— А что⁉ Нормально! — поддержал Лёха, напяливая кухонные прихватки.
— Нет! — мозг Романа Романовича набирал обороты. — На станцию вчера приехал цирк. Обольём его водкой, проберёмся в шатры и кинем в клетку к тиграм!
— А водкой-то зачем обливать?
— Ну как? Как будто бы он пьяный был.
— Тоже вариант!
Пока мы с Костей ходили в клуб, брат успел приготовить шарлотку. Честно говоря, я уже давно начал подозревать Лёху в уникальных магических способностях. Никто и никогда не видел, как он готовит; все заставали лишь сам результат готовки. Эдакий брат-самобранец.
— А может его кислотой залить? А, бать? — спросил Лёха, открыв духовку и прищуриваясь от пыхнувшего в лицо жара; кухня тут же наполнилась сладкими яблочными ароматами.
— Не-не-не, не надо. Кислота скорее нашу ванну разъест, чем его. Да и вонь наверняка будет жуткая, замучаемся соседям объяснять.
Батя проследил за тем, как Лёха вытащил шарлотку и накрыл её сверху сырой тряпочкой.
— Я тут знаешь, что вспомнил?
— Что, бать?
— Я когда маленький был, лягушек в муравейник кидал. Через пять минут только косточки оставались. И вот что я думаю: а может быть…
— Давайте для начала просто запихнём его в морозилку, — сказал я. — Чтобы не завонял. А потом уже спокойно решим, что делать.
— Тоже дело.
— Ну вот и займитесь, значит. А я к Соньке…
Пока шарлотка отдыхала, батя, Лёха и Костян занялись установкой морозилки. На кухню она, само собой, не влезла, так что пришлось тащить её в нашу комнату. Да и тут место нашлось только по центру, так что теперь наверняка будем об неё постоянно биться.
Ну а я тем временем нагрянул в «девчачью» комнату и сменил Шизу на посту психотерапевта. Шиза унюхала вкусняху и убежала, с радостью оставив нас наедине.
— Ну ты как? — я присел рядом с Соней.
— Да как я? — сестра слабо улыбнулась. — Хреново я.
Затем она помолчала, но… недолго. Разговаривать Соньку не пришлось, она прорвалась самостоятельно:
— Я дура, понимаешь? — начала она. — Я ведь не о Кристофере скорблю. И мне даже не стыдно за то, что я о нём не скорблю.
Уже хорошо, — подумал я. Не винить себя за то, что не чувствуешь что-то, что по идее должен чувствовать и наоборот — хорошая черта. Здоровая, правильная. Потому что никому ты нихрена не должен, если разобраться.
— Так, — кивнул я.
А Соня начала страстно рассказывать мне о том, что несмотря на несколько лет замужества они так и не стали близкими людьми. Общение не складывалось. Времени совместно они не проводили, общих интересов не имели совсем. Ну а после того, как Шаховский начал распускать руки, Соня и вовсе возненавидела урода.
То есть… по сути, всё это мы обговорили ещё вчера.
— Так а в чём тогда проблема? — спросил я.
— Проблема в том, что я дура. И буду теперь расплачиваться за это всю жизнь, — глаза у Сони стали стремительно мокнуть. — Жила я, жила, ничего кроме Мытищ не видела, а тут вдруг появляется он. Парень из баронского рода, который обещает мне хорошую жизнь и рисует всякие красивые картинки. А оправдаться тем, что я была молодая и глупая нельзя. Ну… молодая — да, но ведь не глупая, Ярик. Я ведь сразу чувствовала, что всё это обман. Я ведь знала, что всего нужно добиваться своим трудом и лёгких путей не бы…
— Воу-воу-воу! — я приобнял сестру за плечо и немножечко встряхнул. — Ты меня вчера вообще слушала? Во-первых, лёгкие пути бывают. И они, как правило, самые верные. Вот только тот путь, который ты выбрала с Шаховским, он не лёгкий, а… э-э-э… мутный. И разница в этих понятиях огромна. А во-вторых, я что-то не понял, с какого хрена ты будешь за что-то расплачиваться всю жизнь?
— Ну так я же вас подставила, получается. Его же теперь будут искать, а когда найдут…
— Никто никого не найдёт, — твёрдо и уверенно ответил я. — Батя уже муравейник присматривает, чтобы от него избавиться.
— Э-э-э… что? — спросила Сонька и шмыгнула носом. — Какой ещё муравейник?
— Торт, — зачем-то ляпнул я. — Гигантский. Нарядим его в стринги и бабочку и засунем внутрь. Скажем потом, что он готовил тебе эротический сюрприз и случайно задохнулся.
— Ярик, — сестра тяжело вздохнула и утёрла слезу. — Ты совсем поехавший, да?
— Возможно, — не стал спорить я. — Но я тебя всё равно прошу, Сонь, пожалуйста. Послушай меня и просто забей. Не будет у нас никаких проблем.
— Правда?
— Кривда, — я встал и направился к выходу в коридор. — И прекрати переживать, сейчас вообще не время. Погнали лучше есть шарлотку.
Ещё один насыщенный день подходил к концу.
Время близилось к полуночи. Всей толпой мы запихнули Кристофера в морозильный ларь, накрыли его сверху цветочной плёнкой и пошли пить чай. Костя сегодня опять остался на ночь.
Заснул я быстро, глубоко и качественно. Никакие божественные пауки меня не тревожили, а снилось мне ничего…
А разбудил меня крик сестры. Хотя… это был не просто крик. Это был именно что восторженный вопль.
— Смотри! Смотри! — ещё раз прокричала Шиза, а потом вдруг начала напевать мелодию, под которую полуголые девки пляшут в салунах кан-кан. — Тан-дан, та-ра-та-та, тан-дан! Та-ра-та-та, тан-дан! Та-ра-та-та-та!
Затем кто-то начал хлопать в ладоши. Мерно так, как будто по метроному.
— М-м-м? — я кое-как разлепил глаза и первым делом увидел сонного взлохмаченного Ходорова на раскладушке. — А что там происходит?
— Хрен знает, — Костян зевнул и скинул с себя одеяло. — Пойдём смотреть.
Итак…
У моей сестры-демоницы оказалось шило в жопе. Шиза не смогла удержаться и к утру этого дня уже проставила себе первую руну некроманта.
Сейчас она стояла на кухне и вовсю практиковалась в магии. Сеанс проходил под весёленькое А-капелла, к которому подключились и Лёха с батей.
— Тан-дан, та-ра-та-та, тан-дан! — в руках Шиза держала два куриных крылышка, которые задорно подёргивались в такт музыке.
По сути, сейчас она сокращала всего лишь две мёртвые мышцы, что для первого уровня далеко не предел. Но всё равно похвально! Усваивает основы, да ещё с таким энтузиазмом. Сейчас потихоньку втянется и научится управлять мертвечиной неосознанно… ну… то есть без постоянного контроля за процессом; на автомате.
Затем до постановки седьмой руны её скилл расти особо не будет, зато потом попрёт как на дрожжах; в геометрической прогрессии. Восемь рун и она уже сможет поднимать что-то размером с человека, а то и побольше. Причём это будет довольно прыткое «что-то». Ни разу не мычащий зелёный зомби, какими их принято рисовать в мультиках, а вполне себе боевая единица, способная фехтовать наравне с живыми.
Девять рун и вот, у неё в подчинении уже два таких зомбаря. Десять — четыре. Одиннадцать — уже штук десять, а то и побольше.
Ну и так далее.
Так что мастер-некромант, до кучи обвешанный профильными артефактами, вполне себе может руководить небольшой армией. За это их и любят. Когда на тебя прёт волна Хаоса и бой идёт уже несколько часов подряд, именно некромант может выиграть время на отдых и перезарядку. А то и вовсе переломить ход сражения.
А что до так называемых «странностей» некромантов, то всё это бред.
Тьма завладевает твоим рассудком, ага. Зло прорастает прямо в душу. Некротическая энергия меняет тебя навсегда, и всё такое прочее, и бла-бла-бла. Ложь и провокация. Просто если ты человек-говно и тебе вдруг доступно такое прекрасное оправдание, как какая-то там энергия, то ты, конечно же, им воспользуешься.