— А портфель? — стряхнул дед с плеча руку вахтера. — Портфель где?!
— А это уж я не знаю… Владельцу, должно быть, возвратили. Воронухину, он на что?
— В том-то и дело, что портфель исчез!
— Тогда могло быть по-другому… — рассуждал вахтер. — Внучок набедокурил, двоечку схватил и на собачку все теперь валит! Сами в школе учились, знаем!
И вахтер хитро подмигнул дедушке.
Он задел честь семьи Бабуриных. Будь это столетием пораньше, дед бросил бы перчатку вахтеру в лицо.
— Мой внук — отличник! — крикнул Михаил Митрофанович. — И вы вместе с Воронухиным ответите мне за все!
Тут дед с ужасом почувствовал, что волосы на его затылке шевелятся. Оглянулся — в затылок дышала толпа человек в двенадцать.
Дед с вахтером выбрались из толпы и, крепко обижаясь друг на друга, вошли в редакцию.
— Мальчик! — сказал вахтер Роме, стащив с головы фуражку. — К тебе никакой дядя не подходил портфель просить? Такой молодой, у него еще привычка, когда стесняется — ногти грызет…
— Нет… — покачал головой Рома.
— Ладно… — стукнул по коленке вахтер. — Спросим у самого Воронухина. Он тут с утра в лаборатории копошится.
Вахтер снял трубку, послушал большим, похожим на гриб чагу ухом, как гудит в телефоне, а потом, засовывая в дырочки диска шариковую ручку, набрал номер и сказал громовым голосом:
— Товарищ Воронухин! Потрудитесь спуститься вниз к дежурному по вахте Гурееву!
У Артура Воронухина сохранилась школьная привычка трепетать, когда его куда-нибудь вызывают. Он ходил с трепетом во все кабинеты, в том числе и на вахту. Вытирая потные ладони о полы пиджака и ступая на носки, будто боясь, что ступени мраморной лестницы под ним провалятся, он спускался вниз.
— Это к вам! — сказал вахтер Гуреев прежде, чем Воронухин дошел до конца лестницы. — Граждане с претензией…
Последние слова, как веревочная петля дернули Воронухина за ногу, он запнулся за край плюшевой дорожки и, едва не рухнув к ногам Михаила Митрофановича, вымолвил:
— Зд-здравствуйте…
Еще пять минут назад у Артура Воронухина было прекрасное настроение. Он сидел в фотолаборатории, разложив перед собой пять номеров воскресной газеты. Как на собачьей выставке смотрели на него пять лохматых псов с портфелями в зубах. Крутанувшись на винтовой табуретке, Воронухин с удовольствием представил, как встретит завтра его редактор:
— Ну, что, старик? Это шаг на пути к мастерству!
Встретившись глазами со взглядом Михаила Митрофановича, Воронухин сник, как налетевший на елку воздушный шар.
Дедушка, истратив в разговоре с вахтером много слов, с фотокорреспондентом был краток:
— На вашей фотографии… — он кивнул в урну под столом. — Собака несет портфель моего внука… Меня интересует дальнейшая судьба портфеля. Где он?
— Не знаю… — прошептал фотограф, пряча подбородок в ворот свитера. — Я эту собаку случайно на улице увидел. Она портфель через дорогу несла… Милиционер сказал, что ее зовут Нюшка.
Вахтер Гуреев, как судья на ринге, переводил взгляд то на Воронухина, то на дедушку. Наконец и он вставил слово:
— Артоша, а ты где это сымал-то, помнишь? Где этот шалапутный пес-то тебе встретился?..
— Помню… — с готовностью ответил Воронухин.
— А постового-то узнаешь?
— Как же? Он у меня на одном снимке в кадр попал.
— Так ты и пойди с людьми на это место. Он, небось, и нынче там стоит. Может, какой человек портфель нашел и ему отдал…
— А там — что, деньги были? — робко спросил Воронухин.
— Да нет… — сказал дедушка. — Денег не было, но ценные вещи были.
В большом волнении, не попадая в рукава, Воронухин натянул плащ, хотя на улице стояла теплая погода, схватил снимок, где на дальнем плане виднелся милиционер, кивнул внуку с дедом и отправился на поиски.
Вахтер был прав. Милиционер стоял на прежнем месте.
Воронухин подошел к проезжей части и в растерянности остановился. Он не знал, как позвать постового милиционера.
— Эй, гражданин! — крикнул Воронухин и на его зов обернулись трое мужчин. Они посмотрели сначала на людей, ища знакомые лица, потом на землю — не выпал ли рубль или носовой платок, но, увидев на земле только собственные тени, продолжали свой путь.
— Э-ге-гей! — крикнул Артур в ладони, сложенные рупором. — Оглянитесь, пожалуйста!
Оглянулись все, кто переходил улицу, стоял в очереди за мороженым, только милицейская спина никак не реагировала.
Тогда Воронухин решил нарушить правила уличного движения. Он кинулся наперерез транспорту. А у милиционера для этого случая специально имелась на затылке запасная пара глаз.