Илья Фондаминский – Ивану Бунину, 27 июля 1929
<…> Роман Сирина – настоящего «мастера». Очень интересен, но бездушен. Жизнь шахматиста (Алехина?). <…>
Из дневника Веры Буниной, 17 сентября 1929
<…> Ян читал главу из романа Сирина <…>. Сирин человек культурный и серьезно относящийся к своим писаниям. Я еще не чувствую размера его таланта, но мастерство большое. Он, конечно, читал и Пруста и др. современных европейских писателей, я уж не говорю о классиках. <…>
Илья Фондаминский – Ивану Бунину, 22 октября 1929
<…> Алданов, Зайцев, Ходасевич – слышал это стороной – потрясены Сириным: боятся, что всех их забьет. <…>
Александр Кизеветтер – Марку Вишняку, 28 октября 1929
<…> Роман Сирина обещает что-то интересное. Писателю этому – несомненно талантливому – надо было бы все же как-нибудь освободиться от чрезмерно старательной литературности <…>, щеголеватых подробностей, препятствующих показать читателю необычайно проницательную наблюдательность автора. И литературность и наблюдательность должны быть неуловимо разлиты по всему произведению, а не должны подноситься читателю подчеркнуто. Автор словно боится, что его намерения не дойдут до читателя в простом письме, и посылает «заказные». В литературном творчестве это свидетельствует лишь о недостаточной зрелости таланта. Но Сирин еще выпишется, ибо талантом он не обделен. <…>
Михаил Осоргин – Максиму Горькому, 8 ноября 1929
<…> У нас (точнее, в Берлине) объявился неплохим писателем Сирин; проглядите в последней книге «Современных записок» его «Защиту Лужина». Он же написал роман «Король-дама-валет». <…>
Из дневника Веры Буниной, 24 декабря 1929
<…> Книга Яну от Сирина. Мне понравилась надпись: «Великому мастеру от прилежного ученика», он не боится быть учеником Яна, и видимо даже считает это достоинством, – вот что значит хорошо воспитан <…>.
…25 декабря 1929
<…> Вчера прочли 2 рассказа Сирина. «Возвращение Чорба» – заглавие хуже всего. Рассказ жуткий, много нового, острого, но с какой-то мертвечинкой, и как он не любит женщин. «Порт» – много хуже и о русских пишет почти как иностранец. Хорош Марсель. А сегодня «Звонок», – очень хорошо! Но жестоко и беспощадно. Он умеет заинтересовывать и держать внимание. Фокусник сидит в нем, недаром так хорошо он изобразил его в «Картофельном эльфе». Второй рассказ «Письмо в Россию» – хорошо, но пишет он о пустяках. Мы попросили потом прочитать Яна «Несрочную весну». – Нет, Сирину еще далеко до него, не тот тон, да и не та душа. <…>
Из дневника Галины Кузнецовой, 25 декабря 1929
<…> Сирин прислал книжку только что вышедших рассказов. Читаем ее вслух. Очень талантлив, но чересчур много мелочей и кроме того есть кое-что неприятное. А все-таки никого из молодых с ним и сравнивать нельзя! <…>
Из дневника Веры Буниной, 26 декабря 1929
<…> Читали два рассказа Сирина, «Сказка» и «Рождество». «Сказка» – написанный очень давно, поражает своей взрослостью. И как чудесно выдумал он черта, – стареющая толстая женщина. Как он все завернул, смел очень. А ведь почти мальчишкой писал. Да уж очень много ему давалось с детства: языки к его услугам, музыка, спорт, художество, все, все, все. О чем бы ни хотелось писать, все к его услугам, все знает. Не знает одного – России, но при его культурности, европеизме, он и без нее станет большим писателем. «Рождество» – лиричнее, и потому слабее, не в лирике у него дело, но бабочка написано [так!] превосходно, молодец! <…>
…27 декабря 1929
<…> Два рассказа Сирина. «Гроза» – слаб, а «Бахман» очень хорошо! Сирин тонко знает музыку. <…>
…28 декабря 1929
<…> Вечером обычное чтение. «Подлец». <…>
…29 декабря 1929
<…> Вечером опять Сирин. «Пассажир» и «Катастрофа» Как у него всегда работает воображение, и как он всегда и все рассматривает со всех сторон и старается найти новую и подать самое простое блюдо, приготовленное по-новому. Это вечное искание и интересно. Сквозь Proust’а он прошел, да я думаю не только сквозь Рroust’а, а сквозь многих и многих, даже утерял от этого некоторую непосредственность, заменяя ее искусностью, а иногда фокусом. <…>
…30 декабря 1929
<…> Кончили Сирина, и жаль: последние рассказы «Благодать» и «Ужас» – очень противоположны, но оба хороши. В «Благодати» даже новая нота – примирение с миром. Что это – случайность? Или он поедет когда-нибудь по этому пути? Во всяком случае – писатель он крайне интересный, сочетавший все последние достижения культуры запада с традицией русской литературы и даже с âmе slаvе28.