- Вы могли бы отодвинуть от него графин с водкой, - извиняющимся тоном шепнула Изольде Светлана Полунина, и недовольно покосилась на мужа, - А то он уже с собаками разговаривает.
Та многообещающе кивнула, хотя ничего предпринимать не собиралась. Не в ее правилах было ухаживать за чужими мужьями. Особенно когда она и своего-то этим не баловала. По ней, так пускай ведут себя так, как пожелают. Это на их совести, и на их репутации. В данный же момент ее больше интересовал Тимофей Тарасов, сидящий от нее через стол. Она по инерции вытягивала губы, поводила плечами и говорила исключительно низким, волнующим голосом. Однако на Тимофея, который словно одеревенел по отношению к другим женщинам, было ничем не пронять. Он с нежностью смотрел на Маняшу, внимая каждому ее слову. О чем они там шептались, понять было невозможно. Но, по всей видимости, она рассказывала ему что-то очень увлекательное. Настолько увлекательное, что он вообще ни на кого больше не обращал внимания.
- Вот я… к примеру… - Полунин икнул и к великому неудовольствию Мао сунул кусок мясного рулета в рот. Садистки медленно прожевав, он продолжил, растягивая слова, - Я человек здравомыслящий. Я позаботился о своей безопасности.
- Вы не представляете, как Маняша вышивает! – донесся до Изольды тонкий голосок свекрови, которая все-таки явилась к столу в подаренной шляпке из соломки, нашпигованной перьями и купленной Изольдой по случаю в Лондонском магазине, который обеспечивал дам высшего общества головными уборами для сезонных скачек. Шляпа больше походила на гнездо неряшливой птицы. Увидев ее на прилавке, Изольда почему-то сразу же подумала о матери мужа.
Услыхав подобную рекламу невесты, которая выглядела настолько прямой, как если бы с экрана телевизора сказали, кто не купит порошок «Хозяюшка», тот дурак, Изольда нахмурилась и поспешила вмешаться:
- Ольга Сергеевна, а что вы думаете о безопасности в наши дни? Вот тут Федор Петрович утверждает, что лучше ходить голым, но при телохранителе…
- Ох! – всплеснула руками пожилая женщина, - Да зачем мне ваш телохранитель! Если только картошку вскопать. А то самой-то уже нелегко…
- Я никому ничего не предлагаю! – тут же с новой силой заговорил увядший было оратор, - Я просто говорю, в наши дни необходимо обеспечить себе безопасность. А будет то амбал под два метра, или забор вокруг дома, или пистолет в кармане, это не имеет значения. Главное, что-то должно быть.
- Да на кой мне пистолет! В нашем-то селе. Засмеют! – весело отмахнулась свекровь.
- Н-да… И в посадке картошки его никак задействовать нельзя, - очень тихо процедила Изольда. Однако она тут же удовлетворенно вздохнула. Она втянула несчастную женщину в разговор с занудным гостем, который от нее не отстанет до конца вечера, поскольку больше на него никто внимания не обратил. А это означало, что она больше не станет рекламировать Маняшу Тарасову таким непристойным образом. Не нужно, чтобы молодой человек видел заинтересованность родственников в выдаче девушки замуж.
- Чудесные у вас помидоры у крыльца, - снова шепнула ей Светлана, - Вы идете впереди времени. Такой стиль, а-ля натурель сейчас набирает обороты в Европе. Знаете, становится модным наводнять территорию перед домом всякими полезными растениями, ну чтобы создавалось ощущение, что вы на ферме.
- Я через это уже прошла лет пятнадцать назад, когда у моих родителей была дача под Москвой, - буркнула Изольда, почувствовав в теме подвох, - В каждой семье есть свои проблемы. У кого-то свекровь помидоры любит выращивать, у кого-то муж с собаками беседует.
Она хотела добавить «а дочка художников мочит», но вовремя сдержалась. Все-таки она была хозяйкой дома, как бы ни бесило ее собравшееся в этом доме общество.
- Вся моя жизнь – это мой дом! – продолжал вещать Полунин, - Поэтому я обезопасил его по последним стандартам.
- Но что вы имеете в виду? – вымучено просипел Влад, который с начала ужина пытался справиться с хандрой, вызванной затянутым на шее бежевым галстуком и сковавшим движения смокингом.
- Хотите знать?! – хитро прищурил пьяный глаз Федор Петрович, - Правда, хотите?
- Изнемогаем от нетерпения, - признался хозяин ужина. И это было чистой правдой. Он изнемогал от нетерпения конца пытки, связанной с этим ужином и со своим треклятым смокингом.
- Хм… - Полунин вдруг принялся ломаться, даже покраснел от удовольствия. Он оглядел Влада и его мамашу, остановился на шляпке, снова хмыкнул, и вдруг просиял, - Вам скажу. Скажу, потому что вы близкие мне люди.
- В самом деле? – изумился Пушкин.
- Точно. Мы ведь соседи. А соседи должны знать друг о друге все.
- Ну, у нас-то ничего такого точно нет, - пожала плечами мать хозяина дома, и тут же смущено опустила глаза. Все-таки было как-то неудобно, не открыть хотя бы часть своих тайн человеку, который собирается рассказать о самом сокровенном, - Что я могу сказать о себе… Я простая женщина. Вышла замуж за отца Владика совсем девушкой. Вот как Маняша. Ну, а он пьянчугой оказался. Сначала-то все нормально было. Ну, попивал, конечно, как и все у нас на селе. А потом стало его затягивать. И ведь когда напивался, подлец, такой агрессивный становился. Придет, бывало, под утро, вилы в сенях схватит и ну гонять нас по двору. Владик-то робким мальчиком рос. Так ведь писался, аж, до десяти лет. Как утро, так простынка мокрая. Как утро…
- Мама! – натужно улыбнулся ей сын, - Я думаю, Федор Петрович имел в виду вовсе не эти подробности нашей жизни.
Он покосился на упомянутого господина. Глаза того за время проникновенной речи женщины как-то нехорошо остекленели. На какой-то момент Влад даже решил, что сейчас гость упадет лицом в тарелку и захрапит.
- А потом перестал? – с чувством поинтересовалась Светлана.
- Что перестал? – вскинула брови мать несчастного Владика.
- Писаться. Перестал?
- Только этим и занимаюсь, - буркнул сын.
- Папа, - Коко толкнула Полунина в бок, чем чуть не спровоцировала его падение лицом в мясной паштет.
Она весь вечер безучастно тыкала вилкой в какие-то жалкие кусочки на своей тарелке, так и не сказав никому ничего более распространенного, чем «да» и «нет». Поэтому, когда от нее услышали свежее слово, все даже вздрогнули. Федор Петрович перевел на нее взгляд и пьяно улыбнулся:
- Доченька моя! Так о чем я говорил?
- О безопасности нашего дома, - равнодушно напомнила она ему и снова принялась тыкать вилкой в тарелке.
- Точно! – воодушевленно согласился тот и поднял голову на Влада и Ольгу Сергеевну, - Все дело в сюрпризах.
- В чем, простите? – не понял хозяин дома.
- Ох, ну у моего мужа пунктик. Он ко всему подходит нестандартно, - Светлана закатила глаза.
- Я творческий человек! – не без гордости объявил Полунин.
- Мы уже смирились, - призналась его жена, - что поделаешь. У каждого свои странности. Мой Федя, к примеру…
- Я сам! – крикнул тот, - Я сам все скажу!
- Да, пожалуйста, - Светлана снова повернулась к Изольде и тихо закончила, - … полный придурок.
- У меня не дом, а большая ловушка для воров. И стоит злоумышленнику наступить на маячок, как начнется такое, что даже в Москве и увидят, и услышат.
- Как это? – неожиданно заинтересовалась его откровениями Изольда.
- Маячки в разных местах, - он налил в свою стопку водки и, залпом выпив, продолжил, - Я их расположил хаотично, но с таким прицелом, что хотя бы один обязательно попадется на пути незваного гостя. А потому, я совершенно спокойно могу выходить из дома, даже не закрывая его на ключ. Я и компания «Сохранность и Ко» свое дело знаем. С меня была идея, с них исполнение.
- Когда в доме кто-то есть, - пояснила Светлана, мы, разумеется, эту систему отключаем. Потому что это же просто невозможно. Мой муж даже мне плана маячков не показывает. Ну, а когда мы выходим куда-нибудь, тут уж я не могу его остановить… И благословенны будут все те разбойники, которые обходят наш дом стороной. Иначе весь район на уши встанет…
- И сегодня вы включили эти маячки? – как бы невзначай поинтересовалась хозяйка дома.
- А как же! Я сказал, будет повод проверить систему! – заявил Полунин, - Вот увидите, если кто-нибудь к нам в дом влезет, тут все как днем засияет.
- Потрясающе, - без энтузиазма пробормотала Изольда.