– М-да. Ну, прекрасно. А хорошо мы прошлись! Не правда ли, Джон? М-да… Будет у нас сегодня обед, хотел бы я знать? М-да… Здорово мы озоном надышались. Неплохо, черт возьми.
Он обернулся к Дэнти и сказал:
– А вы сегодня совсем не выходили, миссис Риордан?
Дэнти нахмурилась и ответила коротко:
– Нет.
Мистер Дедал отпустил фалды фрака и подошел к буфету. Он достал с полки большой глиняный кувшин с виски и стал медленно наливать в графин, нагибаясь то и дело, чтобы посмотреть, сколько он налил. Затем, поставив кувшин обратно в буфет, он налил немного виски в две рюмки, прибавил немного воды и возвратился с рюмками к камину.
– Рюмочку перед обедом для аппетита, Джон, – сказал он.
Мистер Кейси взял рюмку, выпил и поставил ее около себя на камин. Потом сказал:
– А я сейчас вспомнил нашего приятеля Кристофера, как он гонит…
Он захохотал, потом добавил:
– Гонит шампанское для своих ребят.
Мистер Дедал громко рассмеялся.
– Это Кристи-то? – сказал он. – Да в любой бородавке на его плешивой голове хитрости побольше, чем у полдюжины плутов!
Он нагнул голову, закрыл глаза и, смачно облизывая губы, заговорил голосом хозяина гостиницы:
– А ведь каким простачком прикидывается! Как сладко поет, мошенник! Этакая святая невинность!
Мистер Кейси все еще не мог оправиться от кашля и смеха. По физиономии, по голосу отца Стивен узнал, услышал хозяина гостиницы, и ему стало смешно.
Мистер Дедал вставил в глаз монокль и, посмотрев на сына, сказал спокойно и ласково:
– А ты, малыш, что смеешься, а?
Вошли служанки и поставили блюда на стол. За ними вошла миссис Дедал и пригласила всех к столу.
– Садитесь, прошу вас, – сказала она.
Мистер Дедал подошел к своему месту и сказал:
– Садитесь, миссис Риордан.
– Садитесь, Джон, голубчик.
Он посмотрел в ту сторону, где сидел дядя Чарлз, и прибавил:
– Пожалуйста, сэр, птичка ждет.
Когда все уселись, он положил руку на крышку блюда, но, тотчас же спохватившись, отдернул ее и сказал:
– Ну, Стивен.
Стивен встал, чтобы прочитать молитву перед едой.
«Благослови нас, Господи, и благослови даяния сии, что милостью Твоею ниспосылаешь нам во имя Христа – Спасителя нашего. Аминь».
Все перекрестились, и мистер Дедал, вздохнув от удовольствия, поднял с блюда тяжелую крышку, унизанную по краям блестящими каплями.
Стивен смотрел на жирную индейку, которую еще утром он видел на кухонном столе, связанную и проткнутую спицей. Он знал, что папа заплатил за нее гинею у Данна на Д’Ольер-стрит и продавец долго тыкал ее в грудку, чтобы показать, какая это хорошая птица, и он вспомнил голос продавца:
– Берите эту, сэр. Спасибо скажете. Знатная птица.
Почему это мистер Баррет в Клонгоузе называет индюшкой свою линейку, которой бьют по рукам? Но Клонгоуз далеко, а горячий, густой запах индейки, окорока и сельдерея поднимается от блюд и тарелок, и большое пламя в камине взлетает высоко и ярко, а зеленый плющ и алый остролист вызывают чувство такой радости! А потом, когда обед кончится, подадут громадный плам-пудинг, обсыпанный чищеным миндалем и украшенный остролистом, струйка синеватого огня бегает вокруг него, а маленький зеленый флажок развевается на верхушке.
Это был его первый рождественский обед, и он думал о своих маленьких братьях и сестрах, которые дожидались теперь в детской, когда появится пудинг, как и он дожидался столько раз. В форменной куртке с низким отложным воротником он чувствовал себя необычно и по-взрослому, и, когда его одели сегодня утром, чтобы идти к мессе, и мама привела его в гостиную, папа заплакал. Это потому, что он вспомнил о своем папе. Так и дядя Чарлз сказал.
Мистер Дедал накрыл блюдо крышкой и с аппетитом принялся за еду.
– Бедняга Кристи, – промолвил он, – кажется, он совсем запутался в своих плутнях.
– Саймон, – сказала миссис Дедал, – ты не предложил соуса миссис Риордан.
Мистер Дедал схватил соусник.
– В самом деле! – воскликнул он. – Миссис Риордан, простите несчастного грешника.
Дэнти закрыла свою тарелку руками и сказала:
– Нет, благодарю вас.
Мистер Дедал повернулся к дяде Чарлзу:
– А у вас, сэр?
– Все в порядке, Саймон.
– Вам, Джон?
– Мне хватит. Про себя не забудьте.