Посетительница вздрогнула и прикусила губу.
– Знакомая врачиха, – утвердительно кивнула Глория. – Враги обычно находятся в ближайшем окружении.
– Это… моя подруга… вернее, бывшая подруга. Зоя Шанкина…
– Вы делились с ней личными тайнами, а она предала вас?
– Мне не с кем больше было поделиться… во всей Москве. Я доверяла ей. Когда забеременела, обратилась к Зое. Она посоветовала сделать анализы и сказала мне, что ребенок родится дауном. Она гинеколог. Очень хороший специалист. Я решилась на аборт…
– Аборт делали у нее?
– Да… Господи! Зачем ей шантажировать меня? До сих пор не могу понять…
– Вероятно, она нуждается в деньгах…
– Мы познакомились в Италии, на экскурсии. Она отдыхала там, а я училась. Разговорились. Приятно было услышать родную речь в чужой стране. Оказалось, Зоя из Москвы. Не замужем… У нас оказалось много общих интересов, – любовь к музыке, к искусству древнего Рима… Казалось, мы искренне привязались друг к другу. Казалось… – повторила Жемчужная. – Я часто принимаю желаемое за действительное.
Она почти убедилась в способностях провидицы, каковой считала хозяйку этого дома. Ведь Агафон слыл настоящим магом: он умел проделывать такое… о чем человек, давший актрисе его адрес, говорил потупившись и шепотом. Преемница Агафона должна обладать недюжинным даром. Иначе не вызвалась бы помочь.
Полине, при ее набожности, было трудно решиться на визит в Черный Лог. Но ситуация не оставила ей выбора. Ее загнали в угол, довели до отчаяния…
«Проверку я выдержала, – сообразила между тем Глория. – Однако настоящее испытание для меня впереди…»
– Деньги, которые вы платили Шанкиной, дал ваш покровитель?
Жемчужная кивнула. К чему лукавить? Кто же, кроме него, располагал подобной суммой?
– Я не сказала ему, зачем мне столько денег…
– И он не спросил?
– Он благородный человек.
– Но в следующий раз вам будет сложно обращаться к нему за очередной ссудой.
– Да… я понимаю…
– Шантажисты не останавливаются на достигнутом. Им всегда мало. Легкий заработок – словно наркотик. Попробовал, и хочется еще.
Глория изрекала прописные истины. Вряд ли Жемчужная настолько наивна, что думает иначе. Она попала в капкан, из которого не вырваться.
– Огласка неприемлема?
– Я не уверена в его чувствах… – призналась актриса. – Достаточно ли сильно он любит, чтобы простить обман? Я должна была сразу предупредить его… сказать о дурной наследственности. Но я не собиралась рожать! Не думала, что забеременею… О боже! Я совсем запуталась… Я могу лишиться всего, чего добивалась! Остаться без работы, без жилья… Скажите, у меня будут еще дети?
Глория слегка растерялась. Как Агафон заглядывал в будущее? У нее нет ни малейшего понятия об этом.
Она вспомнила о хрустальном шаре из его мастерской в цокольном этаже. Может, предложить гостье спуститься туда?
«Опрометчиво, – предостерег ее внутренний голос. – Тамошняя обстановка совершенно обескуражит суеверную дамочку. Не стоит торопиться…»
Глория закрыла глаза и представила себе прозрачный шар, отливающий серебром. Внутри шара что-то клубилось, но никакой четкой картины не возникало.
Жемчужная, затаив дыхание, наблюдала за процессом. Перед поездкой она сняла золотой нательный крестик, освященный в обители, и теперь чувствовала себя беззащитной. Но с крестиком соваться в логово колдуна было еще страшнее.
«Господи! Прости мои прегрешения! – мысленно взмолилась она. – Я не ведаю, что творю!»
– Вы мне мешаете, – сказала Глория.
– Извините…
Перед Глорией вдруг промелькнули образы Клеопатры в золоченой короне и Антония с коротким римским мечом в руках…
«Игра воображения, – отмахнулась она. – Жемчужная упоминала о пьесе Шекспира… вот и…»
Мертвое тело в одеянии египетской царицы распростерлось на досках сцены и не желало исчезать… Антоний наклонился, вскрикнул и бросился за кулисы…
Глория открыла глаза. Гостья, с лицом белее своего костюма, в ужасе уставилась на нее.
– Что?.. – сдавленно спросила она.
– Не пугайтесь…
– Я никогда не стану матерью?
«Хуже, – едва не вырвалось у Глории. – Тебе грозит смерть!»
– Вам нельзя играть Клеопатру. Ни в коем случае…
Глава 5
Картинная галерея Зубова располагалась на втором этаже его большого загородного дома, – там поддерживался определенный температурный режим и влажность. Он старался приобретать подлинники. Выискивал по маленьким городкам и поселкам владельцев живописных полотен, которые не знали им цены. По дешевке Зубов не покупал, – считал обман ниже своего достоинства. Но и заоблачных сумм не предлагал. Картины из частных рук всегда нуждались в реставрации и редко принадлежали кисти знаменитых мастеров.