Ж о р ж и к. Хватит, хватит…
Х е л г а. Нет, пусть договорит… Так что ты можешь?
Ж о р ж и к. Бепо!
Б е п о. А то она сама не знает.
Входят Л и д и я и О т и л и я.
О т и л и я. Ну, выходите! Кольца в ковшике, свечи в подсвечнике…
Л и д и я. Кто посаженые?
О т и л и я. Бепо!
Б е п о. Посаженые?
О т и л и я. Совсем из головы вылетело… А не попросить ли этого рижанина, он ведь не откажется, а посаженой матерью пусть будет Марута. Идемте, идемте, там уже ждут.
Х е л г а. Я… не могу.
О т и л и я. Лидия, воды!
Х е л г а. Нет, мне… Я не хочу. Я не пойду.
Б е п о. Хелга!
О т и л и я. Может, поговорим наедине?
Х е л г а. Нет, нет… Простите, пожалуйста, но… я не могу.
Л и д и я. Это… это довольно странно, чтобы не сказать большего. Вы подали заявление в июне, на размышление у вас был целый месяц.
Б е п о. Конечно. Идем, Хелга. (Берет девушку за руку.)
Х е л г а. Почему ты мне раньше не сказал?
Б е п о. Что именно?
Х е л г а. В письме ты писал…
Б е п о. Кончай, пожалуйста. Не все ли равно? Не в католической же церкви венчаемся, не на весь же век.
Х е л г а. Я хочу на век… Если ты потащишь меня силой, я все равно вместо «да» скажу «нет»… Отпусти мою руку, мне больно…
Б е п о. Идем.
Оба уходят.
Л и д и я. Наконец-то… Я уж испугалась. Молодые невесты всегда немного нервничают, это естественно, но… (Убегает.)
Ж о р ж и к. Бабушка! Она и в самом деле скажет «нет»…
О т и л и я. Похоже на то… И поделом мне, не вмешивайся в чужую жизнь… (Уходит.)
За стеной звучит свадебный марш Мендельсона.
Жоржик следует за Отилией.
Навстречу ему идет В и т ь к а.
В и т ь к а. Началось, а?
Ж о р ж и к. Опять ты здесь… Убирайся.
В и т ь к а. Дай рубль, и я помчусь в столовую. Не могу больше терпеть.
Ж о р ж и к. Потерпи немного…
Оба уходят.
Музыка за стеной умолкает, слышен голос учителя Гринфельда.
Возвращается В и т ь к а. Убедившись, что никого нет, направляется к стулу, берет торт и исчезает.
Вбегает Х е л г а.
Следом за нею входит Б е п о.
Х е л г а. Что я наделала…
Б е п о. Идем обратно.
Х е л г а. Ты же меня не любишь…
Б е п о. Ну и что? Нашла о чем думать… Я ведь женюсь на тебе, солидно, а не… Чего тебе еще надо? Идем?
Х е л г а. Нет.
Б е п о. Ну, знаешь, дурацкая ситуация.
Входят Л и д и я, О т и л и я, учитель Г р и н ф е л ь д, р о д и т е л и Бепо, М а р у т а, Д а й н и с, м и л и ц и о н е р, Ж о р ж и к.
Слышно, что за дверьми находятся еще люди, не менее взволнованные.
Л и д и я. У меня просто не хватает слов. Ума не приложу, что делать.
О т и л и я. Извини нас, Лидия, что так получилось. (Загораживает собой Хелгу и Бепо.)
Г р и н ф е л ь д. Впервые в жизни вижу подобное… Товарищ председатель, церемонию ни в коем случае нельзя было начинать, пока не были выяснены обстоятельства, не позволяющие невесте в данный момент вступить в брак!
Л и д и я. Да, мы выясним.
Г р и н ф е л ь д. Сейчас?
О т и л и я. Учитель Гринфельд прав, чего уж теперь… Очень, очень просим нас извинить… Ну что уж тут, поговорим об этом позже, спокойно, но хороший обед мы все-таки заслужили и получим, сколько всего нажарено, наварено, бог ты мой, куда ж это все девать в такую жару… Люди ведь едят и пьют даже на похоронах, не то что… Учитель Гринфельд, прошу вас, и тебя, Лидия, и девочек, которые стихи учили, пусть приходят… Все, все! Прошу вас! (Выпроваживает всех.)
М а р у т а (уходит последней, оборачивается). С ума сойти!
О т и л и я. Ступай, ступай!
М а р у т а уходит.
В соседней комнате, перебивая друг друга, кричат Мице и Марута, Улдис пытается их унять, учитель Гринфельд что-то разъясняет.
Х е л г а. Бабушка…
О т и л и я. Потом, детка, потом… Сейчас главное добраться до дому, плечом к плечу… Значит, так: я — впереди, вы — за мной, вниз по лестнице и прямо в «Волгу», без лишних расспросов и вопросов! Ну?
Хелга и Бепо переглядываются.