– Что ты здесь делаешь? – спросил он.
Девочка продолжала плакать.
– Хватит реветь! – раздражённо хмыкнул он.
Она шумно втянула воздух и заплакала с новой силой. Ночной гость цокнул и щёлкнул пальцами. Девочка резко замолчала и удивлённо уставилась на него.
– Ты ведь желала больше не плакать. Не смотри так на меня, я знаю все твои желания.
Она вытерла нос красным рукавом, отчего на щеках остались розовые пятна, и ещё пристальнее начала всматриваться в тёмные глаза ночного гостя. Он поднял бровь и прищурился, делая шаг в сторону девочки. Она дрожала, но не плакала, смотрела прямо на приближающуюся к ней тёмную фигуру. Он ухмыльнулся и наклонился вперёд, чтобы их лица были на одном уровне.
– Что ты здесь делаешь? – повторил он.
Девочка дрожащим голосом ответила:
– Маму и папу убили. Было столько крови… Вот, смотрите. – Она протянула вперёд руки, укрытые широкими рукавами ханбока, и показала ночному гостю.
– Почему же не убили тебя?
Девочка робко пожала плечами, опуская руки.
– Зато я знаю. Этот жалкий урод струсил.
Ночной гость протянул руку и указательным пальцем приподнял подбородок девочки, вглядываясь в её глаза.
– Метка духов квисинов, верно? Твои глаза необычного цвета. Этого он и испугался.
Девочка дёрнула подбородком и тут же стыдливо опустила глаза, пытаясь спрятать их от пристального взгляда.
– Побоялся, что будет проклят. Ха! – усмехнулся ночной гость. – Глупые людские предрассудки.
– Мои родители говорят, что я правда проклята духами квисинами. Говорили, – всхлипнув, поправила себя девочка.
– Ты думаешь, всё это случилось из-за тебя? – прищурился ночной гость.
Девочка нахмурилась и чуть заметно покачала головой, но потом тут же одобрительно кивнула.
– Может быть, и так, а может, и нет, – улыбнулся он и засунул правую руку в широкий карман в рукаве. – У меня есть подарок для тебя, дитя.
– Подарок? – удивилась девочка.
В руках ночного гостя появилась необычной красоты кисть, ручка которой оказалась выполнена не из привычного, греющего руку дерева, а из холодного нефрита. Казалось, в ручке кисти прячется тысяча ручейков с тёмной водой, пересекающих зелёные луга. Щетина на конце кисти переливалась и блестела, словно животное, с которого взят материал для наконечника, было необычным.
Девочка заворожённо смотрела на кисть, чуть приоткрыв рот.
– Вы хотите подарить её мне?
– Да. – Ночной гость покрутил кисть между пальцами и протянул девочке. – Однажды она поможет тебе исполнить свою судьбу, дитя, проклятое квисинами.
Девочка робко взяла кисть из рук ночного гостя. Её тонкие пальцы осторожно провели по нефритовой ручке, коснулись наконечника. Казалось, нефрит стал ярче, и по тоненьким дорожкам потекло золото. Девочка испуганно отняла пальчик и вновь посмотрела на гостя.
– Не благодари. – Он хлопнул девочку по плечу и зашагал прочь, оставив её среди догорающих домов.
– Постойте! – крикнула ему вслед девочка. – Что мне делать с этой кистью?
Ночной гость остановился и посмотрел через плечо.
– Естественно, рисовать, – спокойно ответил он.
– И что же мне рисовать?
Ночной гость хитро улыбнулся, вернулся, наклонился и прошептал ей на ухо:
– Судьбы других людей, дитя.
Она испуганно отпрянула и часто заморгала. Ночной гость выпрямился, вновь развернулся и, шагая по крови и пеплу, ушёл прочь, скрываясь во тьме. Девочка осталась одна. Среди душного, сгоревшего в огне воздуха, с холодной нефритовой кистью в руках. Треск древесины почти стих, но запах гари и крови до сих пор бил в нос. Где-то вдали стрекотали цикады.
Девочка подняла голову и хотела заплакать, но слёзы словно испарились. Ни единой слезинки. Ничего. Лишь глухая пустота в сердце и холодная нефритовая кисть в руках.
Глава 1
Две красные нити судьбы
В городе Квансан, в провинции Кён, наступила ночь. Уставшие за день фермеры возвращались домой, где их ждала семья. Жёны же, в свою очередь, покорно ждали мужей, приготовив вкусный рис и закуски. С заходом солнца город затихал. Оставалось лишь одно место, где ночь означала начало действия и представлений: маленький квартал красных фонарей, стоящий на самой окраине города. Он светился в темноте и разбавлял серость городка Квансан своими яркими красками и тёплым светом, исходящим от висевших на доме кисэн[2] фонариков. С наступлением ночи квартал гудел и оживал. Он наполнялся запахами уличной еды и выпивки. Звуками каягыма[3] и флейты, доносившимися из домов кисэн. Ночь разливалась по кварталу и заполняла всё вокруг.
3
Каягы́м – корейский многострунный щипковый музыкальный инструмент. Один из самых распространённых в Корее струнных инструментов.