Коля обернулся к нему и сказал:
— Попробуй сушняка поискать — надо распалить огонь под днищем, а то и вправду хана. Слышишь?
— Угу, — кивнул писарь.
Отошел к обочине, с трудом выдирая из снега валенки, глотнул из фляги, потряс около уха, много ли еще осталось. Нашел край какой-то коряги, торчавшей из сугроба, ухватился, потянул — не поддавалась. Писарь дернул и повалился в снег. Когда выбрался, шапку найти не мог. В руках остался обломок коряги сантиметров десять. Сплюнул, отшвырнул обломок, поднял воротник. За пеленой снега едва светился факел у тракториста. Писарь снова сплюнул:
— Ну и подыхай тут. — Наклонясь вперед против ветра, пошел по обочине в сторону Рымбая.
Коля обернулся, крикнул:
— Эй! Как тебя… Александр! Сволочь пьяная!
Снял полушубок, потом телогрейку, подумав немного, вынул из карманов гимнастерки документы и снял ее тоже. Полушубок надел на рубаху. Накачал в ведерко мазута, облил им все, что снял, сунул под днище трактора и подпалил от факела. Увидел шапку Мартынюка, подобрал и бросил в кабину. Затем пошел в лес. Снегу там было поменьше. Разрыл ногами и руками большой сугроб. Как и предполагал, в нем оказались сложены недомерки. Стал таскать их к трактору. Натаскав про запас и распалив костер, снова занялся мотором.
Писарь шел, спотыкаясь. Ему было весело. Отпил еще немного, выбросил флягу. Обернулся и погрозил кулаком:
— Это тебе за газовую атаку, литер «Д». Думаешь, я забыл? Ха-ха! Приду, скажу, что ты струсил и вернулся. Накладные со мной? Со мной. А трактор я на базе достану. Чего-чего, а трактор — раз плюнуть.
Он упал в снег, поднялся.
А Коля снова крутил рукоятку. Полушубок мешал — скинул. Рубашка намокла от снега и пота. Наконец мотор фыркнул раз, другой и завелся! Коля сел на полушубок, зачерпнул снег ладонью, сунул в рот. Потом оделся, залез в кабину и рванул трактор с места.
Правую дверцу Коля оставил открытой, двигался осторожно, медленно, ощупывая фарами каждый сугроб.
Он нашел Мартынюка, когда уже были видны сквозь метель огни Рымбая. Из большого сугроба, у края дороги, торчали валенки. Коля чуть не наехал па них. Выпрыгнул из кабины, откопал писаря. Тот лежал, свернувшись калачиком. Мокрые волосы его обледенели и чуть позванивали сосулька о сосульку, нос был белый. Коля расстегнул тулуп на груди, послушал: дыхание, хоть и слабое, было. Растер лицо Мартынюка снегом и втащил в кабину.
В поселок влетел на полной скорости, благо улицы были пусты. На поворотах раскидывал сугробы, пару раз даже задел за углы заборов. И наконец затормозил у медпункта. У крыльца была прибита фанерка с красным крестом в белом круге. Выскочил и загрохотал кулаком по двери. Сонная медсестра открыла:
— Ну, чего хулиганишь?
— Обмороженного возьмите.
— Это ты, что ли?
— Нет, там в кабине.
С помощью санитара вытащили писаря из кабины. Он совсем был плох. Сестричка испугалась:
— Ой! У него пульса нет, мама!..
— Так ведь дышит же, — сказал санитар. — Эх, и какой же крепкий дух из него выходит.
— Подождите, — Коля расстегнул карманы Мартынюка, вынул его документы и накладные с требованиями на грузы. — Ну, я пошел. Я потом за ним заеду, на обратном пути.
Он разбудил прапорщика, заведовавшего складом ГСМ, заставил его найти людей и погрузить бочки с горючим на сани.
На продскладе вышла заминка. Часовой-казах твердо сказал:
— Стой! Кто идет?!
— Слушай, друг, — попытался Коля с ним объясниться, — где твое начальство живет? Мне срочно надо.
— Стой! — приказал часовой и щелкнул затвором. — Стрелять буду!
— Да подожди ты стрелять. Свой я, ты что, не видишь?
— Ложись! — сказал часовой. — Лицом вниз!
— Да некогда мне с тобой.
— Первый выстрел в воздух, — сказал часовой и выстрелил.
Коля упал лицом в снег. Вьюга свистела над ним.
Прошло какое-то время. Коля приподнял голову.
— Ну, долго?
— Лежать, — сказал часовой и снова щелкнул затвором.
— Формалист проклятый. Холодно же лежать.
Наконец послышались торопливые шаги: бежали к складу люди. Кто-то крикнул:
— Илубаев! Это я.
— Начальник караула, ко мне, остальные на месте! — продолжал действовать по уставу часовой. И доложил, когда над Колей остановился тяжело дышавший человек: — Часовой Илубаев, пост номер пять, задержал нарушителя, товарищ сержант!