— Я совсем не такая храбрая, как тебе представляется, Анна. Я ответила «нет» из страха.
— Ты же никогда ничего не боялась и не боишься.
— Я многого боялась. — Мэгги внезапно ощутила бесконечную усталость. — Просто никогда не показывала.
— Тебе следовало стать актрисой, а не художницей. Сможешь ли ты простить меня?
Мэгги уже открыла рот, как вдруг в галерее прогремел выстрел, и покровители искусства, притворявшиеся, что разговор художницы с сестрой их не интересует, зашумели и завизжали.
— Боже мой! Что это? — вскрикнула Анна.
Но Мэгги догадалась сразу: убийца Джереми нашел свою жертву. Наконец уязвимую и беззащитную.
Она вскочила и, пока толпа рвалась к выходам, бросилась в угол, откуда расходился по залу пороховой дым. Ей пришлось локтями и коленями расталкивать посетителей выставки, но все же она выбралась из толпы, и глазам ее предстало ошеломляющее зрелище.
Джереми, зажав ладонью ухо, круто обернулся к человеку с еще дымящимся пистолетом. Слава Богу, пуля только задела герцога и угодила в портрет. На груди лихого красавца, чуть ниже последней оборки пышного галстука… то есть на месте сердца!… зияла дырка.
Но больше всего Мэгги поразила не рана, не вред, причиненный ее творению, а личность человека, покушавшегося на герцога. Им оказался не Огюстен, как утверждал камердинер Джереми, хотя окаменевший от ужаса Огюстен с прильнувшей к нему испуганной Беранж стояли рядом.
Нет, это был Санджей, вежливый и спокойный переводчик, который с извиняющимся видом продолжал целиться в герцога.
— Очень сожалею. Я не самый меткий стрелок. Все время стараюсь вас убить, но убить вас очень трудно, ваша светлость. Я лишь причинил вам боль, однако следующая пуля положит конец вашим мучениям.
Следующая пуля? Мэгги втянула побольше воздуха, чтобы разразиться криком ужаса, а потом вцепиться в руку с пистолетом, но в этот момент Джереми отнял ладонь от уха, и яростно взревел:
— Мучениям! Моим? Какого дьявола? Зачем вам понадобилось меня убивать? Что я сделал?
— Зачем? — улыбнулся Санджей. — Я полагал, это совершенно ясно. Вы обесчестили Звезду Джайпура.
Мэгги перевела испуганный взор на принцессу и с удивлением обнаружила, что смуглая красавица потрясена не меньше остальных.
— Обесчестил? — повторил Джереми. — Ну и ну! Я долго терпел, но такого не выдержит никто. Я никого не бесчестил, и если уж говорить о бесчестье, то принцесса сама себя обесчестила, следуя за мной по всему свету. Она не влюблена в меня, ее ко мне даже не влечет, просто она добивается моего титула и моих денег. Это я должен чувствовать себя обесчещенным.
— Как вы смеете? — Санджей, до тех пор проявлявший спокойствие, затрясся от гнева. Мэгги увидела, как пистолет в его руке заходил из стороны в сторону. — Как смеете вы так отзываться о женщине, которую я боготворю?
Такого развития событий не ждал никто, особенно принцесса. Она уставилась на переводчика, словно получила нежданный драгоценный подарок.
— Ты меня любишь? — без малейшего акцента вскрикнула принцесса на чистейшем английском.
— Да, я вас люблю. Почему бы вы думали… — Санджей замолк с открытым ртом. — Вы говорите по-английски?
— Разумеется, — презрительно ответила Аша. — Я же не тупица.
Санджей побледнел, что было заметно даже под его темным загаром.
— Но, ваше высочество… если вы говорите по-английски, почему вы тогда делали вид, что не можете…
— Право, Дениш, неужели ты столь непонятлив и сам не можешь сообразить?
Видимо, тот действительно был не слишком понятлив, ибо начал лепетать:
— Но… но…
Принцесса с досадой покачала головой и довольно резко приказала:
— Убери пистолет. Кто тебе позволил убивать полковника? Я такого разрешения не давала.
Санджей колебался всего секунду, чего вполне хватило для Питерса, который, выскочив из-за колонны, направил пистолет в сердце индуса.
— Парень, ты слышал принцессу? — рявкнул он. — Убери оружие.
К великому облегчению Мэгги, переводчик вложил пистолет в протянутую руку камердинера, и тот сказал хозяину:
— Извините, полковник. Я следил за лягушатником, как вы просили. Ни минуты не думал, что за этим стоит переводчик.
— Ладно, все в порядке, — махнул рукой Джереми. Однако Санджей никак не мог успокоиться.
— Я делал это только ради вас, моя принцесса! — с чувством воскликнул он. — Вы не представляете, как давно я вас люблю и как мне хотелось убить наглого типа, бессердечно отвергшего вашу любовь!
Аша презрительно фыркнула, и Мэгги удивленно подняла брови: прекрасная Звезда Джайпура фыркнула, как обычная английская девушка, услышавшая такую высокопарную чушь.
— Я? Люблю его? — Принцесса с издевкой кивнула в сторону Джереми, который прижимал к уху носовой платок, стараясь унять кровотечение. — Ты шутишь! Я никогда бы не смогла полюбить его.
Санджей окончательно растерялся:
— Ваше высочество, почему же вы тогда настаивали, чтобы мы повсюду следовали за ним?
— Я не его хотела, а Звезду, — высокомерно заявила принцесса.
— Звезду? — Санджей выпучил глаза. — Какую звезду?
— Мою Звезду, какую же еще? Звезду Джайпура. — Она метнула убийственный взгляд на герцога. — Дядя отдал ему Звезду за спасение Дворца ветров, хотя не имел права так поступить. Звезда принадлежала моей матери и должна была перейти мне… по наследству.
Мэгги посмотрела на Джереми и сразу поняла, что слова принцессы его не убедили.
— Я умоляла дядю не отдавать ее, — продолжала Аша, — а он настаивал, что раз полковник не хочет взять в качестве награды меня, его следует отблагодарить другим путем. Взял то, что должно было стать моим приданым, и наградил им человека, который мало ценил его, таскал в кармане, вместо того чтобы положить в ларец или на пьедестал, как сапфир того заслуживает.
Джереми нахмурился.
— Я не подозревал, что Звезда принадлежит вам. Я считал ее собственностью магараджи.
— Скорее небо упадет на землю, чем мой дядя расплатится из своих сундуков! Ему проще расплатиться чужим, получив благодарность за щедрость и великодушие.
— Значит, вы приехали в Англию с намерением выкрасть камень?
— Выкрасть? — повторила Аша с таким видом, будто впервые произносила это слово. — Я не говорила о краже.
— А я ни разу не слышал от вас просьбы его вернуть, — поднял брови Джереми, — и могу предположить, что вы собирались…
— Я собиралась уговорить вас вернуть его мне. Но должна заметить, что такого несговорчивого человека я в жизни не встречала. До сих пор не было мужчины, способного устоять перед моей красотой и обаянием, — сообщила принцесса с наивным возмущением. — Это оказалось чрезвычайно затруднительным.
— Простите, но сейчас вы более убедительны, чем когда притворялись, что не знаете английского.
— Правда? Как интересно. Большинство мужчин находят женское невежество просто неотразимым. — Аша кивнула на переводчика. — Дениш, например.
Тот, услышав свое имя, встрепенулся.
— Нет на свете такого, чего бы я не сделал для вас, принцесса, — заявил он.
Для женщины, с детства привыкшей, что мужчины отталкивают друг друга, торопясь исполнить ее желание, принцесса выглядела на редкость довольной его словами, однако еще не кончила распекать за ненужную самодеятельность.
— Но как можно было пытаться убить полковника! К тому же не в первый раз?
— Не в первый. — Санджей выглядел пристыженным. — Это я ударил вас кинжалом, ваша светлость.