Контуры реформ
Если формулировать сжато суть необходимых реформ, если стараться сделать эту суть понятной каждому, то достаточно сказать будничные, привычные и хорошо всем знакомые слова: Вся власть Советам.
Могут спросить, чего же тут нового? Разве не к этому идет у нас дело само по себе, без всяких резких преобразований?
К сожалению, дело к этому у нас идет лишь на словах, да и на словах плохо. Смысл же реформ заключается в том, чтобы привести реальность в соответствие с этим лозунгом, чтобы власть в стране на деле принадлежала всему народу, а не его части, не партии — любая партия, любая часть неизбежно прежде всего будет удовлетворять свои интересы, не считаться с интересами народа. Конечно, часть, партия, чтобы существовать, вынуждена в известной степени сохранять и даже оберегать принадлежащее ей целое, вынуждена заниматься общегосударственными делами, промышленностью, сельским хозяйством, созданием наилучше действующей системы выжимания работы из работающих у нее по найму людей — кормить работающих, одевать, строить для них жилье, оберегать от увечий, от болезней и эпидемий, обучать ровно настолько, насколько это необходимо опять-таки для эффективности их работы, и т. п. Но, сохраняя целое, партия интересы этого целого отстаивать не может, заботится же об этом целом ровно таким же образом, каким помещик заботился о своих крепостных, каким хозяин заботится о своей скотине, пока она ему приносит пользу. Это не забота, а использование. Сейчас противоречие между интересами руководящего ядра партии и большинства народа, всей его массой грозит гибелью стране. И терпеть долее положение, при котором незначительная часть общества будет при решении любых вопросов исходить только из своих частных, партийных интересов, невозможно.
Вся власть Советам. Это означает передачу советам народных депутатов всей полноты власти. Это означает роспуск всех существующих сейчас частичных организаций, передачу в общенародную собственность всего их имущества. Это означает проведение выборов в новые советы, выборов действительных, таких, при которых будет избираться весь аппарат советов, каждый служащий, находящийся на государственном посту.
Это значит, далее, что будет разработана новая Конституция, новые кодексы законов — сначала предварительные, подготовку которых нужно начать немедленно, затем после обсуждения и принятия советами — окончательные.
Такая бескровная и ненасильственная передача власти всему народу не имеет, кажется, аналогий в мировой истории. Но наша страна выстрадала право (и обязанность) идти впереди других на пути к свободе, счастью, а, может быть, и к бессмертью. Она поняла, что никакая часть народа не в состоянии разрешить его проблем, что только весь состав его, вся масса способна сообща раскрыть материальную и духовную мощь нации, что даже лучшая западная демократия (а лучшая сегодня, вероятно, все-таки демократия США — большие права, предоставленные местному самоуправлению и кооперации, являются, видимо, одной из причин относительного расцвета этой страны) не дает удовлетворительного решения проблем человеческого общежития. Мы можем и должны стать примером социальной справедливости, мира в собственном доме. Мы можем и должны привести нашу жизнь в соответствие не с обветшалыми и неясными лозунгами и догмами, а в соответствие с действительными нуждами и идеалами наших людей. Но вывести Россию не в догонятели Запада, не в его ученики, а на новые рубежи всемирной истории мы сможем только объединенным народным усилием, только общей созидательной работой.
Именно — созидательной, строительной, конструктивной, деятельной, направленной вперед, в неизведанное, а не назад, не к реставрации разрушенного, не к восстановлению частнособственнических отношений. Бережно, по-хозяйски, рачительно мы должны подойти к каждому живому стебельку на земле нашей страны, к каждой живой черточке в человеческих душах. Довольно с нас разрушений под громкими лозунгами — будничной, повседневной, освободительной работы нам нехватает, простора инициативе, предприимчивости, энергии, молодости. Простора везде — на заводах, на полях, простора для отдельных людей и их свободных объединений.
Пусть избранный путем действительных, а не «адамических» выборов (из анекдота — Господь поставил перед Адамом Еву и сказал: «Выбирай»), совет любого уровня берет в свои руки всю полноту власти в том районе, где он избран. Он решает самостоятельно все вопросы, касающиеся общих дел его избирателей. Районный совет ведает предприятиями, финансами, образованием, здравоохранением землей, природными богатствами, милицией своего района, городской — города, областной — области, республиканский — республики и Верховный — всей страны. Должно быть разработано (и предусмотрен механизм уточнения и исправления) законодательство, определяющее, что конкретно подлежит компетенции советов разных уровней, какие права имеют советы производственные, каким образом оградить коллектив от произвола личности, а личность — от произвола коллектива.
Выбирать нужно не только депутатов, но и всех служащих — тогда не сможет развестись бюрократия, кастовость, отчужденность от избирателей и коррупция, которые сейчас так махрово цветут и у нас, и на Западе, и в развивающихся странах. Все служащие, от которых зависит подготовка и принятие решений, должны избираться прямо, а также регулярно держать ответ перед избирателями.
Как же в таких условиях удастся осуществлять преемственность власти? Ведь к управлению смогут прийти иногда совершенно неопытные новички — как же им сразу войти в курс дела? Не возникнет ли здесь путаница и неразбериха?
Нет, если будут соблюдены три условия: полная гласность всех без исключения советов, свобода печати всех уровней и научно поставленное ведение делопроизводства.
Едва ли не важнейший вопрос — оплата избранных. Здесь зарыта собака очень многих наших бедствий и неудач. От богатства краток путь к власти, от власти — к богатству. Не государство должно выступать работодателем по отношению к населению, а население должно предоставлять временную работу по конкурсу (путем выборов) государственному аппарату. И здесь вопрос об оплате приобретает важнейшее значение.
По иронии истории этот вопрос превосходно разработан Лениным, излагавшим, в свою очередь, Маркса и Энгельса. Почему они так здорово разработали эту проблему (или взяли у кого-то готовую разработку?), почему уделили ему столько внимания? Может быть, их концепцию власти «пролетариата» (части общества) ставило под сомнение то, что решительно невозможно было объяснить, каким чудом власть не соблазнится богатством и не станет тянуть себе в карман, поскольку очевидно, что богатство и власть двуедины и богатый всегда приобретал власть, а властвующий умудрялся разбогатеть.
Мне кажется, что это поучительно — повторять теоретически совершенно верные ленинские положения, которые никогда не были осуществлены ни им, ни его преемниками, положения, которые Ленин считал важнейшими, определяющими для характеристики власти, строя и системы — считал до революции. Но и после нее несколько раз (по инерции?) проговаривался и повторял те же мысли.
Этот важнейший для характеристики власти вопрос излагался Лениным в брошюре «Государство и революция», написанной в августе-сентябре 1917 года, вернее, записанной, так как подготовительная работа была проделана загодя, и положения все обдуманы заранее.
Пожалуй, в этой брошюре содержится лучшее и самое полное изложение марксистской теории государства.
Ленин цитирует Маркса:
«Начиная с членов Коммуны, сверху донизу, общественная служба должна была исполняться за заработную плату рабочего. Всякие привилегии и выдачи денег на представительство высшим государственным чинам исчезли вместе с этими чинами…»
Ленин продолжает:
«Особенно замечательна в этом отношении (то есть в смысле всенародности выполнения функций государственной власти. — Б. В.) подчеркиваемая Марксом мера Коммуны: отмена всяких выдач денег на представительство, всяких денежных привилегий чиновникам, сведение платы всем должностным лицам в государстве до уровня „заработной платы рабочего“. Тут как раз всего нагляднее перелом… от демократии угнетательской к демократии угнетенных классов… „Принято“ (это Ленин ругает оппортунистов, социал-демократов. — Б. В.) об этом умалчивать, точно о „наивности“, отжившей свое время, вроде того, как христиане, получив положение государственной религии, „забыли“ о „наивностях“ первоначального христианства с его демократически-революционным духом».