Общество потребления сделало из людей жертв навязчивых моделей, где единицы пытаются плыть против течения сильного потока, выплывая за счёт огромных комбинаций опыта в сфере взаимоотношений, так хитроумно вплетённых в общую кучу попыток переосмыслить бытие.
Семилетний я, по чистой случайности (а может за счёт особенностей внутренней закомплексованности), умудрился с самого начала пропустить этапы «неумелого ухаживания», сосредоточив скудный багаж знаний на созидании добрых чувств к своему другу. Для маленького человека пока нет особой разницы между мальчиком и девочкой. Существуют только искренние чувства без сексуального контекста.
Со стороны моё особое отношение к Д. никак не читалось. Два мальчика сдружились в первый день знакомства. Благо, такие закрепления не очень редки. Всеми известное клише о детях с их некорыстной вечной дружбой, вполне хорошо работает в имеющейся действительности. Ещё не понимая до конца «Зачем?», я нанялся на волонтёрской основе ангелом-хранителем к новому другу.
Первая моя драка, кстати, случилась как раз из-за него. Хулиган по имени Г. нашел забавным начать задирать самого тихого мальчика из класса, за что и поплатился. Несмотря на всю свою внешнюю немощность, я был приятно удивлён, найдя в себе столько скрытой силы.
На этом моя миссия не закончилась. В столовой я отдавал Д. его любимые творожники. Во время физкультуры моему другу доставались лучшие пассы во время игры в баскетбол. Проще говоря, при любой удобной возможности я старался дать этому человеку всю имеющуюся заботу.
Слово «любовь» появилось в лексиконе позже. Помнится, первой её произнесла девочка по отношению к вышеупомянутому хулигану, когда тот в очередной раз начал задирать самую красивую (понятие красоты тогда носило условный характер) девочку. Её подружка начала крутить языком на повторе: «Влюбился-влюбился. Тили-тили теста, жених и невеста!»
Сама дразнилка была неприятна в первую очередь из-за той силы, с которой вгоняла «обидчика» в краску, даже такого отпетого хулигана, как Г… Но суть в другом. Произнесённое впервые публично слово «любовь» как бы автоматически стало понятным всем, войдя в общий обиход.
Тогда я впервые более осознанно сопоставил свои ухаживания с таким сакральным понятием, попытавшись найти точки соприкосновения, где собственный внутренний комфорт остался бы в целости и сохранности. Хотя никто и не объяснял мне, что любовь мальчика к мальчику — является порицательным элементом так называемого «здорового общества», но внутренняя интуиция (или что-то ещё) сама забила тревогу. Вопрос нужно было решать срочно.
С приростом новой информации мой «клубочный» вопрос начинал потихоньку распутываться. Эдакая мыслительная страница с контурами, куда нужно вставить сам предмет, начала заполняться последними, образуя более-менее понятную картину происходящего.
Самые отпетые одноклассники поражали знаниями, которые им удавалось собирать из разных слоёв своего окружения. Старшие брат/сестра, друзья постарше, или просто случайные прохожие.
Библиотекой «уличных знаний» мог стать абсолютно любой человек, но до меня информация доходила от третьих лиц, которые рьяно желали блеснуть, если не оценками и хорошим поведением, так хотя бы своей осведомлённостью в таких взрослых вопросах.
В один из рядовых дней всплыло понятие «мастурбация», которое пояснило мне, чем же я так тайно увлекался. Правда вот П. (ещё один хулиган) затем употребил слово-синоним, обозначающее те же действия, только звучало оно более вульгарно и резко. От уличного жаргона никуда не деться, считай второй слой народного фольклора, но в данной исповеди я принципиально не буду использовать грязь, так мне присущую в повседневной жизни.
Само слово, резко ворвавшееся в мою жизнь, привнесло несколько своих коррективов. Правда, не столько самостоятельных, сколько разбавленных собственными ощущениями.
Во-первых, к большому огорчению пропала толика романтической тайны, секрета, чем я считал свои дополнительные занятия. С приходом точного слова и распространённости самого действа, пропало наивное неведение, красиво обрисовывающее такую обычную вещь. Ушла литературность.