— Ох! — он резко потряс головой. — Ну и дрянь!
— Хейдеронский самогон, — сказал Зигурд. — Извините, другого снотворного у меня нет. Выпей, Скилик, тебе полегчает.
Доминика зажала нос рукой, зажмурилась и влила в себя содержимое стакана. Крепкий алкоголь ударил в нос и обжег горло. По телу заструилось расслабляющее тепло, а комната внезапно поплыла перед глазами.
Зигурд указал на продавленную кровать, прикрытую ветхим одеялом.
— Ложитесь спать!
Кузены, пошатываясь, подошли к постели и, не раздеваясь, рухнули на нее. Она была такая узкая, что они с трудом поместились на бугристом матрасе. Себастьян лег у стены, а Доминика с краю. Юноша прижал ее к себе, чтобы она не упала. Через несколько минут они уснули, а точнее сказать — впали в забытье, одурманенные крепким алкоголем.
Зигурд залпом опрокинул стакан самогона и улегся на соседнюю койку.
11. Рассвет
Доминика с трудом разлепила глаза. Голова раскалывалась, все тело болело, во рту ощущался омерзительный привкус рвоты.
— Где я? — простонала она.
Сзади кто-то пошевелился. Доминика обернулась и увидела лежащего за спиной Себастьяна. Запах пыли ударил ей в нос. Она закашлялась.
Вдруг она вспомнила. Кровь. Дым. Крики. Мариотти со вспоротым животом. Толпа. Факелы. Выстрелы. Упавший с колокольни звонарь. Пожар. Стоны. Вонь горелого мяса. Куски тел. Трупы, трупы, повсюду трупы!
Доминика резко подскочила на матрасе и вцепилась руками в свои волосы. Ее затрясло. Слезы брызнули из глаз, и она истерично зарыдала. Пережитый кошмар липкой паутиной заполнил ее разум, с отчетливой ясностью воскрешая в памяти ужасные мгновения прошлой ночи.
Себастьян поднялся с постели и сел на ее край. Он обнял возлюбленную и крепко прижал ее к груди. На его глазах тоже выступили слезы. Он обнимал кузину и гладил ее черные спутанные волосы до тех пор, пока ее плечи не прекратили судорожно вздрагивать.
— Себастьян, что с нашими родителями? — наконец спросила она.
— Они мертвы!
Доминика всхлипнула.
— Ты уверен? — ее голос дрожал.
— Да, — тихо сказал он. — Я сам видел их тела. Зигурд закрыл тебе тогда глаза.
Она уронила голову на руки и долго сидела так, молча раскачиваясь из стороны в сторону.
— Что нам теперь делать? — наконец спросила она.
— Не знаю, — глухо ответил Себастьян.
В горле жутко пересохло, Доминика с огромным трудом ворочала языком.
— Я хочу пить! — хрипло сказала она.
Себастьян встал с кровати и осмотрелся. На столе стояла полупустая бутылка самогона и три стакана. Из открытого горлышка противно разило спиртом. Невольно поморщившись, он обшарил полки, но не нашел на них ни воды, ни еды.
— Где Зигурд? — спросила Доминика.
— Не знаю. Ушел куда-то.
— Он нас бросил?
— Понятия не имею.
Доминика встала с постели. В тусклом утреннем свете комната выглядела еще более убогой. Облупившаяся штукатурка, некрашеный пол, ветхая мебель. Молодые люди осмотрелись. Наемника нигде не было видно, а его постель была аккуратно заправлена. Они подошли к входной двери и дернули ручку. Заперто.
— Он закрыл нас здесь! — сказал Себастьян. — А вдруг это ловушка?
— Если бы он хотел нашей смерти — то просто бросил бы нас во дворце.
— Я не знаю, какие у него мотивы, но я ему не верю!
— Зачем же он тогда нас спас?
— Откуда я знаю? Может он хочет получить за нас награду!
Доминика испуганно уставилась на кузена.
— И что теперь?
— Надо выбираться отсюда!
Себастьян изо всех сил ударил плечом в дверь. Та дрогнула, но не поддалась. Он отошел назад для разбега, как вдруг дверь распахнулась, и на пороге появился Зигурд.
— Далеко собрался? — мрачно поинтересовался он.
— Где ты был? — сердито спросил Себастьян.
— Достал нам пожрать.
Наемник отодвинул юношу и прошел в комнату. Он снял заплечную сумку, поставил ее на стол, извлек из нее бутыль и несколько свертков. Когда он развернул вощеную бумагу, то в воздухе мигом разнесся соблазнительный аромат копченой говядины и свежего хлеба. Доминика почувствовала, как рот наполняется слюной, и поняла, что дико проголодалась. Беглецы уселись за стол и приступили к завтраку.
— В городе все еще опасно, — сообщил Зигурд, густо намазывая масло на краюху. — Погромы продолжаются. Нужно переждать здесь пару дней.
— Ты, наконец, объяснишь нам, что происходит? — с вызовом спросил Себастьян.
— Революция, — пояснил хейдеронец и откусил кусок хлеба.
Юноша задохнулся от возмущения.