Подростки открыли калитку, прорезанную в массивных воротах, и выскользнули наружу. Им еще ни разу не доводилось оказываться за стенами замка одним, без сопровождающих. За ними постоянно таскалась многочисленная свита нянек и гувернанток, а в последнее время — еще и Зигурд в качестве телохранителя. Как правило, их выходы в город ограничивались поездкой в экипаже в театр или в гости. А им так хотелось хоть раз прогуляться по извилистым улочкам, на которые они столько раз смотрели с дворцовой стены, спуститься по широкой лестнице на набережную, полюбоваться кораблями в порту и пройтись по морскому берегу. Подростки долго вынашивали план побега, и вот теперь он наконец удался!
Стояло раннее утро. Солнце еще не показалось из-за горизонта, а лишь расцветило небо на востоке нежно-розовым перламутром. День обещал быть чудесным. Осень еще не пришла в эти края, деревья щеголяли зеленой листвой, и лишь выгоревшая трава на склонах холмов говорила о том, что жаркое лето уже позади. Улицы были свежи и пустынны. По обеим сторонам дороги возвышались кованые ограды, за которыми лежали красивые лужайки, обрамленные цветочными клумбами, фигурно подстриженными кустами и стройными кипарисами, а в глубине виднелись роскошные особняки богатых горожан.
Доминика и Себастьян шли по широкому тротуару, с любопытством озираясь по сторонам. Постепенно дома стали менее богатыми, парки — менее ухоженными, а на мостовой начали кое-где попадаться выбоины. Подростки пересекли канал по широкому каменному мосту и вошли в нижний город.
***
На рыночной площади царил шум и гам. Себастьян и Доминика сидели за столиком уличной харчевни и ели запеченную рыбу с овощами. Девочка вертела в руках кулончик, который кузен купил ей у торговца сувенирами. Это была капелька голубого стекла с заключенной в ней маленькой белой ракушкой.
— Отлично прогулялись, дорогая кузина, — заметил Себастьян, подцепляя вилкой очередной кусок вкусного филе. — Куда пойдем дальше?
— В порт, конечно же! — пробормотала Доминика с набитым ртом. — Смотреть на корабли!
— Представляю, какой переполох поднялся во дворце! — юноша отхлебнул яблочный сидр из высокой кружки. — Как бы Зигурда не наказали из-за нас!
— И поделом ему, — хмыкнула девочка. — Нечего было таскаться за нами по пятам.
— Так он же не по своей воле! — возразил кузен. — Это отец приказал ему охранять нас.
— Ну и зачем? Вот мы сегодня полдня ходили по городу одни, и ничего с нами не случилось.
Доминика откусила хрустящий кусок поджаренного хлеба. М-м-м, как вкусно!
— Говорят, в последнее время в городе стало опаснее, — заметил юноша. — Появилось много уличных банд.
— Что за чушь? Вот если бы дядюшка приказал выгнать всех хейдеронцев из Форталезы, то и не было бы никаких банд!
— Но кто бы тогда на нас работал, дорогая кузина?
— Как кто? Ангалонцы, конечно! Не пришлось бы постоянно слушать эти хейдеронские вопли! Вот как начинает Зигурд орать на своих солдат, так у меня голова от этого раскалывается.
— Ну, Вильфредо орал на них еще громче, скажу я тебе, хоть он и был из наших!
— Кто бы мог подумать, что он окажется такой пьянью, — фыркнула Доминика. — Напился вусмерть и утонул в канале, с ума сойти! И теперь наш новый капитан стражи — хейдеронец! Чудесно! Просто чудесно!
— Да почему ты их так не любишь? — удивился кузен.
— Потому что они грубияны и дикари! — отрезала девочка. — Это ведь мы их завоевали… ну, то есть наши предки — вот пусть и ведут себя как подобает проигравшим.
— Не забывай, что с тех пор прошло уже триста лет, — заметил юноша. — Они такие же граждане Монтерры, как и ангалонцы.
— Ты слишком добр, Себастьян. Будь моя воля — я бы им спуску не давала, — Доминика достала из поясной сумки карманное зеркальце и внимательно осмотрела свою симпатичную мордашку. — Ладно, хватит о них. Давай съедим по мороженому и пойдем смотреть на корабли!
— Прекрасная мысль, дорогая кузина!
Перекрывая шум толпы и вопли торговцев, с кафедрального собора донесся глубокий звон колоколов, возвещающий о полудне. Молодые люди доели мороженое, расплатились и вышли из-за стола.
<center>***</center>
Доминика и Себастьян прошли мимо роскошных зданий Адмиралтейства и Торговой Компании и оказались на высокой каменной набережной. Перед ними простиралось безбрежное море, сверкающее мириадами солнечных бликов. Кузены зашагали в сторону порта, туда, где гордо вздымались сотни корабельных мачт, опутанных густой паутиной ажурных снастей.
Безоблачное небо наполнялось криками чаек, шумом прибоя и звоном корабельных колоколов. Соленый воздух пах свежей рыбой и водорослями. Легкий ветерок приятно обдувал лицо, а яркое солнце вселяло в душу радостное и безмятежное настроение.
Себастьян и Доминика восхищенно рассматривали пришвартованные корабли. Могучие галеоны, изящные каравеллы, легкие бриги. Как бы им хотелось взойти на борт судна и отправиться в увлекательное путешествие, полное опасностей и открытий, подальше от душного дворца с его скучными правилами.
Кузены долго шли вдоль пристани, и постепенно большие суда сменились шлюпами и баркасами, а затем и вовсе утлыми рыбацкими лодками. Каменная набережная закончилась, и теперь подростки шагали по деревянному настилу. Вокруг высились покосившиеся склады и убогие лачуги, наспех сколоченные из прогнивших досок. Между хижинами были натянуты веревки, на которых сушились рыбацкие сети и застиранное белье. Встречная публика — рыбаки, матросы и проститутки вызывающе глазели на молодых людей и те, почувствовав себя неуютно, поплотнее закутались в плащи и натянули на головы капюшоны.
— Давай вернемся! — предложил Себастьян. — Здесь становится как-то не по себе.
Доминика взглянула на небо. Солнце уже клонилось к закату.
— Ты прав, нам нужно успеть во дворец до темноты.
Кузены собрались было повернуть обратно, как внезапно их путь преградили несколько мужчин бандитской наружности.
— Эй! Кажется, вы заблудились? — поинтересовался один из них, и по его говору Доминика поняла, что он из Хейдерона. Это был огромный мужлан в потертом жилете и без рубашки, с черной повязкой на правом глазу. Он криво ухмыльнулся, и девочка заметила, что у него недостает нескольких передних зубов.
— Э-э-э, — подростки развернулись, и хотели было ретироваться, но сзади к ним подошли еще двое оборванцев.
— Куда мы так торопимся? — ехидно спросил одноглазый.
— Дайте пройти! — потребовал Себастьян, нащупывая под плащом эфес шпаги.
— Проходите! Не смею задерживать столь знатных особ, — любезно ответил головорез, и отошел в сторону.
Юноша схватил кузину за руку и сделал несколько шагов. Как только он миновал бандита, то тут же получил сильный удар по голове и рухнул на землю. Доминика пронзительно закричала.
— Заткни девку! — буркнул одноглазый своему подельнику, поднял Себастьяна на плечо и понес его в глубь трущоб.
Второй разбойник схватил девочку в охапку, зажал ей рот и потащил следом.
4. Спасение
— Мне страшно, Себастьян, — прошептала Доминика, скорчившись в углу темной камеры на куче прогнившей соломы.
Они были заперты в тесной каморке с деревянными стенами и крохотным окошком под потолком, через которое до них доносилась вонь тухлой рыбы и гнилых водорослей. Густой мрак едва разгонялся тусклым светом вечернего неба, падающим через мутное стекло.
— Тсс, — прошептал кузен, прижав палец к губам и прислушиваясь к голосам, доносившимся снаружи.
Девочка подошла к двери и тоже приложила к ней ухо.
— Судя по одежде — они какие-то богатые шишки, — раздался грубый голос. — Что будем с ними делать?
— Потребуем выкуп. Надо узнать, чьи они, — отозвался второй.
— Ангалонские выродки, ясен пень! Кто еще может быть богатой шишкой? Проклятые анги прибрали все к рукам, а нам только лишь и остается, что на них батрачить!