- Ничего. Лучину готовлю.
- Успеешь. Иди сюда.
Вошел Коська. Опять ходит дядя Костя по комнате. Но только теперь он веселый ходит. Руки в карманы засунул. Большие шаги делает. Помолодел даже как будто.
- Ну вот, - говорит, - и я дождался. Теперь и мне контора пишет.
Коська постоял, помолчал.
- А что, - спрашивает, - хорошее пишут?
- Очень даже хорошее.
Потом говорит:
- Так, как же, брат, сплясать тебе?
- Нет, - говорит Коська. - Не надо. Ведь я пошутил это.
- А то я могу. Пожалуйста. Я даже вприсядку могу, если желаешь.
Еще немного времени прошло. Как-то - под самый Новый год дело было доклеивал Коська остатки афиш.
Вечерело, снег падал.
Бегал Коська от столба к столбу, ведерком размахивал, торопился. Завтра праздник, надо печку истопить, в комнате прибраться да в лавку еще за керосином сбегать.
Только приклеил Коська последнюю афишку, слышит, сзади кто-то подошел и через плечо его афишку читает:
- В чет-верг пер-во-го ян-ва-ря гранди-оз-ный бал-мас-карад.
Голос тоненький такой - как у птички.
Обернулся Коська и обомлел.
Стоит перед ним девчонка, однолетка его или чуть побольше. У девчонки нос кверху вздернут. Глаз левый прищурен - смеется, что ли?
Точь-в-точь портрет, что украл когда-то Коська на вокзале и продал за три рубля бородатому дяде Косте. Портрет и сейчас над дяди Костиной койкой висит. Только у этой девчонки галстук из-под заячьей шубейки выглядывает красный, а не черный, и глаза голубые и щеки румяные, а не серые, как на том портрете.
Стоит Коська и глазами моргает.
"Что, - думает, - за чертовщинка?"
А девчонка тоже смотрит на него и улыбается.
- Холодно? - спрашивает.
- Нет, - говорит Коська. - Не очень холодно.
А сам думает: на кого же это она похожа? На Сашу? Нет, пожалуй, на Сашу не очень похожа. Только что глаза веселые.
- Клей у тебя течет, - говорит девчонка.
Поглядел Коська - и правда, клейстер на валенок ему течет. Загляделся он и ведерко опрокинул.
- Фу! - говорит.
А девчонке смешно.
- Что ты, - говорит, - чумовой какой!
Коська нагнулся, снегом валенок почистил, девчонка ему помогла, ведерко подержала.
Взял у нее Коська ведерко.
- Спасибо, - говорит и побежал в контору. Некогда. Надо еще в лавку за керосином сбегать. А сам все думает: "Что же это? Неужто она самая?"
И что-то ему скучно стало. И за керосином неохота бежать.
В контору пришел, ему говорят:
- Ты что, Константин Михайлов, заболел, что ли?
- Нет, - говорит Коська, - я здоровый.
- А что ж это у тебя такая наружность, как будто ты гриппом хвораешь? А ну, получи зарплату и беги домой. С Новым годом тебя!
А Коська деньги сосчитал и думает: "Плохой у меня, кажется, Новый год будет".
Пришел домой, думал, дяди Кости еще нет. А он дома. В комнате с кем-то сидит разговаривает. Коська дверью неосторожно с размаху хлопнул, дядя Костя услышал, кричит:
- Костя, это ты?
- Я.
- А ну, поди сюда.
Вошел Коська в комнату и сразу увидел: сидит на его ящиках давешняя девчонка. Шапку она сняла, шубейку сняла, в одном сером свитере сидит. Веселая такая, смеется, ногами болтает.
А Коське не смешно. Стал Коська у порога, шапку снял.
Дядя Костя говорит:
- Вот это, Наташа, он самый и есть, о котором я тебе писал и рассказывал. Знакомься, Костя. Это моя дочь Наташа.
А девчонка ногами болтает, смеется и говорит:
- Ха! Да мы уже знакомы.
- Как так? Где вы успели?
- Представь себе, успели.
Коська голову чуть-чуть поднял, на Наташу взглянул, потом на портрет посмотрел: "Так и есть. Она самая".
Вздохнул Коська. Шапку в руках потискал и говорит:
- Так я пойду, дядя Костя.
- Куда пойдешь? За керосином? Успеешь.
- Нет... я вообще...
- Куда это вообще?
- Одним словом... я ведь теперь у вас лишний буду.
Рассердился дядя Костя. Никогда его таким Коська не видел. Как начнет ходить по комнате. Как начнет кричать.
- Ты что же это, - говорит, - свою сестренку хочешь бросить?! И не стыдно тебе? Она из Питера ехала, думала, у нее братишка есть, а он - вон он какой!
Стоит Коська, с ноги на ногу переминается, в руках шапку тискает, не знает, что и сказать. Только губами чего-то шепчет.
А Наташа с ящика соскочила, к нему подошла, говорит:
- Дай руку!
Дал Коська руку.
- В сестры меня возьмешь?
Засмеялся Коська. Носом зашмыгал. Засопел.
- Я-то, - говорит, - возьму. Пожалуйста. А ты меня в браты возьмешь?
- Возьму.
- Ну, и кончено, - говорит дядя Костя. - А теперь айда - вместе за керосином!..
Оделись ребята, побежали в лавку за керосином. До угла добежали, Коська и говорит:
- Погоди, Наташа, мне тебе одну вещь надо сказать.
- Какую? Ну, говори.
Покраснел Коська.
- Вот чего, - говорит. - Ты это... ты, брат, прости меня, знаешь, что украл я тебя давеча из корзинки...
Не поняла Наташа: из какой корзинки? Почему украл? Удивилась. Засмеялась.
- А ведь и верно, - говорит, - ты - чумовой!..
1927
ПРИМЕЧАНИЯ
ПЕРВЫЕ РАССКАЗЫ
Первые рассказы молодого писателя написаны на жизненно близком ему материале.
1920-е годы - время войны и разрухи - породили целые армии беспризорников. Группами и в одиночку они бродяжничали по стране, являлись грозой базаров. Судьба этих изломанных жизнью детей стала вопросом государственной важности. Была организована специальная комиссия во главе с Ф.Э.Дзержинским по борьбе с безнадзорностью подростков.
Л.Пантелеев, сам переживший в детстве годы скитаний, хорошо знал беспризорников, их душевный мир. В своих ранних рассказах он показывает, как происходит высвобождение этих мальчишек из-под власти улицы.
ПОРТРЕТ
Здесь рассказана история Коськи, вора начинающего, неумелого. Человеческая доброта и доверие дяди Кости помогают мальчику встать на ноги.
Рассказ вышел отдельным изданием в 1928 году. После войны, готовя "Портрет" к переизданию, Л.Пантелеев переработал рассказ. В ранних изданиях дядя Костя не усыновлял Коську, рассказ кончался встречей с приехавшей к отцу Наташей.
Г.Антонова, Е.Путилова