Кстати, Шуриком меня звали только родители.
— Саньки, идите за стол! — позвала из кухни Тамара.
Сегодня я зашел к ним после баскетбола. Саня с Тамарой жили у ее родителей. Отец, Иван Иванович, был деканом филологического факультета пединститута, и квартира у него была большая.
— Чем занимаешься? — спросила Тамара.
— Работаю, — пожал я плечами.
— Иногда смотрю твои передачи, — улыбнулась уголками губ Тамара. — Мало чем отличаются от других передач Белорусского телевидения.
От этой ее улыбки уголками губ мне всегда становилось не по себе.
— Если бы отличались, меня бы давно оттуда выгнали, — сказал я. — Норовистых коров в колхозном стаде не держат.
— А передача про Короткевича получилась хорошая, — сказала Тамара. — Выговор за нее получил?
— Нет, — качнул я головой. — Выговор был за выступление поэта Антона Белькевича.
— Не те стихи прочитал?
— Те, но после того, как он полез под стол, передачу пришлось остановить.
И я рассказал, что произошло в студии на передаче «Поэзия».
Саня с Тамарой хохотали так, что из своей комнаты вышла не только мама Тамары, но и папа.
— Пойдем в нашу комнату, — сказала Тамара.
Одной рукой она вытирала слезы, второй держала тарелку с нарезанной колбасой.
Я опять подумал, что Камлыге повезло с женой. Смеяться до слез умеет не каждая.
— Жалко, что я не видела этого по телевизору. Ты в следующий раз звони, когда выходишь в эфир.
— Ладно, — кивнул я.
Квартира у декана была хорошо спланирована, и если в комнате молодых пели, например, под гитару, родители этого не слышали. К тому же они были воспитанными людьми.
— Книгу написал? — спросил Саня.
— Написал, — кивнул я.
— Про лютый?
— Про лютый тоже.
— О чем еще? — присоединилась к расспросам Тамара.
— Мало ли о чем пишут, — снял я с полки томик Хемингуэя. — О рыбалке, например.
— На майские поедем в пущу, — сказал Саня. — Я новое удилище купил.
В Налибокской пуще мы ловили липеня — европейского хариуса, и выезд туда для меня был, пожалуй, самым ожидаемым событием в году.
— Для меня тоже, — согласился со мной Саня. — Баскетбол, липень и пиво — что еще нужно для жизни?
На третьем месте у него были, конечно, девушки, однако не обо всем можно говорить при жене.
— Я тоже поеду, — сказала Тамара. — И тоже буду пить пиво.
Видимо, она все же о чем-то догадывалась, но какое мне до этого дело?
— Правильно, у Шуры шары, — усмехнулась Тамара. — Жениться не собираешься?
— На ком? — удивился я. — Уже всех расхватали.
— А Светка?
Со Светкой Ивановой на пятом курсе у меня действительно был роман, но кто об этом помнит?
— Я помню, — сказала Тамара. — Хорошая девушка.
— Все хорошие, — согласился я.
Тамара знала, что в студенчестве она мне нравилась, вместе с Натальей, конечно. До пятого курса они были подружками не разлей вода — Наташка Калмыкова и Тамара. На четвертом курсе Саня Камлыга начал встречаться с Наташей. Я, конечно, переживал, но куда мне до Камлыги. Все шло к свадьбе, но перед защитой диплома Саня неожиданно женился на Тамаре. Они и не встречались особенно, во всяком случае, я этого не заметил. Наташа и Тамара не то чтобы поссорились — они выкинули друг дружку из своей жизни. Довольным выглядел один Саня, но это и понятно: квартира у родителей Тамары была намного больше, чем у Калмыковых.
И вот я в гостях у Тамары с Саней. Калмыкова преподает русский язык и литературу где-то в Зеленом Луге. И никто из нас студенческие времена не вспоминает.
— Почему? — посмотрел на меня Камлыга. — Хорошие были времена. Виталик Шаталин каждый год заводил новую подругу.
Мы засмеялись.
— Он так ни на одной и не женился? — спросила Тамара.
— Дочку сотрудника ЦК партии взял, — вздохнул Саня. — Виталик у нас птица высокого полета.
Я не знал, где сейчас летает Виталик, однако студентом он звезд с неба не хватал. Или это теперь не главное?
— Главное — это тесть, — сказал Саня. — Он Виталика на киностудию устроил.
— Кем? — спросил я.
— Ассистентом режиссера.
— Перестаньте говорить о грустном, — отодвинула от себя фужер с вином Тамара. — Шура, куда ты в последний раз ездил в командировку?
— В Ташкент, — ответил я. — Снимал передачу про Якуба Коласа. Он там во время войны жил в эвакуации.
— Интересно было?
— Конечно. Записал интервью с поэтессой Зульфией. Она рассказывала, что Константин Михайлович помогал материально поэтам, которые были вместе с ним в эвакуации. Например, Анне Ахматовой.