– Меня с собой не берёшь, значит. – Алеся поддато улыбнулась и откинулась всем весом на Роджера. – Тварь неблагодарная! – под давлением её тела, он сам чуть не свалился со скамейки на пол, но силы его не подвели.
– Да да да. Ты права, права.
– Не смей со мной соглашаться! – выпалила Алеся и ещё сильнее навалилась на друга, стукнув по столу кулаком.
Роджер обернулся назад – Юджиния этого не видела, разливая пиво.
В итоге, растянувшись во весь свой рост, Алеся почивала головой на коленях у Роджера, углубившись в чтение стихов, постоянно прерываясь, дабы улыбнуться ему и сказать, что он «сволочь» и «тварь», и что не имел право так быстро трезветь, ведь это не честно, по отношению к ней. Роджер уже давно к этому привык и тихо вел с ней философскую дискуссию, где оба черпали много полезного.
Ночь они провели здесь; Юдж была не против. Кофе, предназначенный для Алеси, превратился в прохладительный напиток и никуда не годился.
Под утро, Роджер, искусно высвободившись из объятий подруги, заказал себе стакан молока, а для неё – пинту самого дешевого пива, так как только оно помогало её прийти в себя после любой попойки. Пробудившись и осушив залпом всю кружку, Алеся была готова отправляться на занятия в Академию. Её внешний вид ни на грамм не откосился от нормы, она – сама трезвость и адекватность, стояла перед дверью бара. Впрочем, как всегда.
– Я сегодня зайду. Пока. – попрощался Роджер и, мигнув Юджине, вышел из темного бара на свежую утреннюю улицу, пропустив через свои ветхие одежды пронзительно холодный воздух с привкусом сухих и влажных листьев.
глава девятая
Когда вечером Виктория вернулась домой, Роджер уже поджидал её на кухне с Юдж. Увидав постороннего, она отпрянула и недовольно взглянула на подругу.
– Рыжа, хто цэ? – спросила громко Виктория, почему-то на сельский манер.
– Ты шо, сам не знаеш? – ответила спокойно Юдж. Теперь до Роджера дошло, почему у той иногда проскакивают деревенские мотивы в диалогах.
– Роджер. – он поднялся, повторно представившись, и протянул руку.
Виктория же руку в ответ не пожала, гневно сверля Юдж. Та безразлично сидела и попивала чай со своей огромной глиняной чашки.
– Слушай. По делу пришел. Нужно поговорить. – тактично Роджер указал, что просто так сюда не сунулся бы.
Виктория пропустила сквозь себя какие-то беглые мысли, помолчала и наконец выдавила:
– Хорошо… Но спать будешь с Рыжей. – заявила она и перевела взгляд на Юдж. – Постэлыш йому.
– Я и на полу могу… – вмешался Роджер.
– Постэлыш йому на полу. – распорядилась она и, махнув рукой, позвала Роджера следовать за ней.
Её комната оказалась такой тесной, что вмещала только узкую кровать и пару тумб, оставляя не тронутым лишь узкий проход от двери до окна. Виктория присела на кровать и в ожидании вопросов уставилась на Роджера.
– Ну, что ж, озвучу ещё раз тот же вопрос, но немного по-другому. – Роджер присел на туалетный столик, сдвинув косметику в сторону. – Откуда ты знаешь о Арине Бэр?
Виктория загадочно вздернула уголки губ и, порывшись в тумбочке у кровати, извлекла оттуда женский журнал «Сoncertina», повидавший жизнь. Пролистав его и отыскав нужную страницу, она самодовольно протянула его Роджеру. Он принял журнал и внимательно прочел страницу объявлений. Художник замер и почти перестал дышать – там было фото Арины, список её услуг и телефон. Он чувствовал взгляд колдуньи даже через фотографию, заставляя любого вспомнить всё, дабы прибегнуть её помощи. «Она, видимо, решила покинуть свой дом у реки и перебраться в город» – Роджер попросил у Виктории ручку и клочок бумаги, живо переписав номер телефона.
– Благодарствую. – произнес взволновано он, сунув бумагу в карман и возвращая журнал владелице.
– У тебя тоже к ней какое-то сердечное дело? – осторожно спросила Виктория, прижав «Сoncertina» к груди.
– Весьма-весьма… – чуть слышно, словно продиктовал Роджер и взглянул на девушку. – А знаешь, что я общался с Филом и…
– Так ты его знаешь! – возбужденно вскрикнула Виктория, подпрыгнув на кровати. Глаза её страстно вспыхнули зелёным огнем.
– Да, знаю. И скажу тебе, что ты в, свою очередь, поступила очень скверно. – Роджер спрыгнул на пол. – Идти против воли другого человека чревато последствиями.