Виктория кивнула и удалилась искать постель для своего гостя. Роджер, не теряя времени, зажег плиту и поставил чайник на огонь. Ему было легко и хорошо – он сказал всё, что хотел.
Вскоре, девушка вернулась назад. В голове у неё прояснилось и она была готова разговаривать дальше. Роджер уже заварил чаю и ставил чайник на тумбу. Увидав накрытый стол, она внутренне возмутилась, но, обуздав себя, села.
– А к чаю есть что? – весело спросил Роджер, после пары глотков бергамотового черного.
– Нет. – холодно ответила Виктория.
– Могу сходить. Круглосуточный рядом тут… – не унывал он, будто бы не замечая недовольства девушки. – Сейчас.
Роджер оставил на столе половину чашки и молча вышел в коридор обуваться. Прикрыв за собой дверь, он уже миновал один марш, когда Виктория наконец пришла в себя после такого необычного путешествия. Она резко вскочила, словно в её стул провели ток, и выбежала к входной двери. Не помня себя от перевозбуждения и страха, девушка на миг прислушалась – ушел ли Роджер, после – захлопнула дверь и повернула все замки. Потом достала ключ и тоже пригласила его к остальным её стражам. Вздохнув с облегчением, Виктория увидела, что на кухне и в комнате Юдж горит свет. Ею вновь овладела паника. Руки тряслись, ноги, будто налитые свинцом, не слушались, но она смогла сорваться с места и мигом потушить везде свет.
По дороге назад, Роджер жевал овсяные пряники и понимал – Виктория жутко напугана и возвращаться совсем не стоит. Но надежда ещё жила, а Роджер шел назад. Уже из далека, он заметил, что свет не горит. Художник усмехнулся, откусил пряник и пошел своей дорогой, став этой ночью гостем пустынных улиц. Ветерок присоединился к ним и принялся рассказывать свои истории. А Роджер всё брёл и брёл, пока не наткнулся на знакомое крыльцо и не встретил на нем утреннюю зарю в компании рыжей кошки.
глава шестнадцатая
– Из-за тебя я пропускаю рабочий день. Так что давай, выкладывай. – Зоя, давняя подруга Роджера, хлопотала у плиты и одновременно разгружала свой велосипед.
Роджер сидел на угловом диванчике, цвета летнего неба, уплетая горячие кексы. Он молчал, потому что рот у него был занят кексами и коричным чаем. Воздух в кухне постепенно насыщался запахами грибов, цветной капусты и специй.
– Ау, дружок! Прием! – женщина резко развернулась к нему, лихо махнув русой косой. Её лукавые от природы глаза раздраженно засветились, но Роджер только взглянул на неё и с улыбкой протянул пустую чашку, за добавкой.
Она хмыкнула и вылила из блестящего термоса остатки чая, а после вернулась к закипающему супу.
– Кстати. – наконец заговорил Роджер. – Ты же позвонила на офис, чтоб тебя не ждали?
– Родж, не беси меня. – ответила Зоя, не оборачиваясь. Она только-только вытащила свой велосипед, чтобы отправиться на работу, как неожиданно обнаружила Роджера на скамье у подъезда. Он дремал, а на груди у него дремала кошка. – Я работу пропускаю тут… – пропустить день в своём офисе, для неё приравнивалось к дикому безрассудству.
– Ясно. – только и ответил Роджер, откусывая очередной творожный кекс.
Зоя выключила плиту, позакрывала парующие кастрюли крышками и на минут десять удалилась в прихожую. А когда она вернулась и, разлив по тарелкам грибной суп, присела рядом на диванчик, Роджер рассказал ей всё, с того момента, как он узнал о пожаре и кончая пробуждением у подъезда.
– Так теперь вы не только живописью занимаетесь, но и алкоголизируетесь параллельно. – подытожила Зоя.
– Эх, Зигги. Этого никак-никак не избежать. – Роджер хихикнул, выуживая из тарелки гриб. – Алеся бы меня застрелила, заикнись я о закрытии бара.
Зоя что-то проворчала и собрала пустые тарелки со стола. Она была острая противница алкоголя и очень огорчалась, когда её друзья придерживались иного мнения.
В её доме Роджер всегда находил уют и тепло. Если ему было отчаянно плохо и он просто не знал куда себя девать, он просто выходил на улицу и шел вперёд, куда ведут ноги. И они вели его. И без вариантов, вели обязательно именно в её дом. Он даже иногда пытался обмануть самого себя, свой разум и не брести к Зое, выбирать другие дороги, пользоваться транспортом, но так или иначе, словно волшебная рука хватала его за шиворот и несла прямо сюда, легонько подталкивая уже у самой двери. И Зоя, сорокалетняя женщина с лукавыми глазами и заботливым сердцем, каждый раз оказывалась рядом и принимала его с распростертыми объятьями.