Можно привести ещё один пример интерпретации слов Песни Песен, на сей раз живописной аллегории. Обратимся ещё раз к портрету кисти Ван Эйка, представляющему кардинала Альбергати в образе Святого Иеронима. Кардинал Альбергати [Рис. 30], как и Святой Иероним, был горячим сторонником культа Девы Марии. Об их преданности Деве Марии рассказывает изображение стеклянного графина с водой. Оно олицетворяет строчку из Песни Песней (4: 12) «Запертый сад – сестра моя, невеста, заключенный колодезь, запечатанный источник». Эту фразу всегда олицетворяли с Девой Марией. На картине графин закрыт, запечатан листочком бумаги. Позднее художники придумали для этой фразы ещё более красивую аллегорию – прозрачная ваза с цветами. Между прочим, технически сложные изображения прозрачных сосудов с прозрачной водой первыми освоили северные фламандские художники, что стало предметом зависти итальянских художников. Первому из итальянцев, кому удалось создать изображение прозрачной вазы с водой и цветами, был Леонардо да Винчи. Он это сделал на картине «Мадонна с гвоздикой».
Аллегориями из Песни Песней Соломона наполнено средневековое и ренессансное искусство. Мы не замечаем аллегорические символы потому, что забыли язык толкований библейских текстов, а часто и сами библейские тексты.
В своей книге, посвящённой творчеству Данте, английский литературовед и писательница Дороти Сейер приводит цитату из книги К. С. Льюиса «Аллегория любви». Мысль, выраженная в цитате, очень важная.
«Аллегория не была для средневековых людей косвенным способом сказать о чём-то таком, что, казалось бы, можно выразить намного проще; аллегория являлась самым быстрым, самым коротким и наиболее ярким способом донесения мысли во времена, когда словарь терминологии психологии и физики не был разработан и популяризирован».
Аллегория похожа на математическую формулу, которая тоже является наикратчайшим и для учёных наиболее ярким способом изложения сути какого-либо явления.
Любой человек сталкивается с трудностями определения любви. И далеко не каждый осознает, что он ищет определение в неком кругу понятий, зависящих от эпохи и культуры, господствующей в данное время и в данном месте. Этот круг понятий различен для древних Афин, для Италии времен Ренессанса и для нашего времени. Например, представление, часто встречающееся в наше время, что надо скорее верить сердцу, чем разуму, было абсолютно чуждо как древним грекам, так и людям Ренессанса.
В наше время понятия «любовь» и «сексуальное притяжение» почти сливаются. В Средние века, наоборот, эти понятия максимально разошлись. Однако само стремление любить и выражать свою любовь, всегда было присуще людям. Оно сильнее установившихся суждений и предрассудков, сильнее обязательств перед обществом, перед семьёй. Любовь – бόльшая тайна, чем инстинкт продолжения рода. Нежность, доброта и красота запечатлены в бесконечном числе произведений искусства. Можно негодовать на сексуальные нравы древней Греции, испытывать недоумение от сонетов Шекспира, изумляться любовному экстазу Святой Терезы, но невозможно не восхищаться красотой изображения глубоко индивидуальных чувств совершенно разными художниками.
Бернард Клервосский. Проповеди на Песнь Песней. (Антология средневековой мысли Т.I, СПб, РХГИ, 2001)
Гурьев П. Феодор, епископ Мопсуестский. М., 1890.
Ориген. О началах. СПб. Амфора, 2007.
Astell A. W. The songs of songs in the middle ages. Cornell University Press, 1990.
Gregory the Great. Commentary on the Song of Songs. Corpus Christianorum Series Latina.Vol. CXLIV, 1963.
Sayers D. L. Introductory Papers on Dante. London, Methuen, 1954.
Гомер и «Мадонна в гроте» Леонардо да Винчи
«С благодарностью посвящается Гомеру из Смирны, чьей поэзией, наполненной божественным разнообразием учений, восхищались во все века и которую никто не смог превзойти».
Надпись под портретом Гомера в библиотеке Монтефельтро.
Во времена Федерико Монтефельтро в Европе открывали поэзию Гомера. Знаменитый итальянский гуманист Лоренцо Валла сделал прозаический перевод на латинский язык первых шестнадцати книг «Илиады» Гомера. Перевод был опубликован в 1474 году. Приблизительно в это же время (1469 год) флорентийский поэт Анджело Полициано перевёл часть «Илиады» в стихах.
Портрет Гомера [Рис. 13] находился в Студиоле, и надпись под ним свидетельствует о высокой оценке творчества поэта. В школе Витторино да Фельтре, где учился Федерико Монтефельтро, греческий язык изучали факультативно, планы занятий были индивидуальные и вряд ли Федерико Монтефельтро был знаком с поэзией Гомера в подлиннике. По крайней мере, никто не упоминает о знании Федерико Монтефельтро греческого языка. К тому же Гомера изучали только как исторического предшественника любимого всеми Вергилия. На интерес Федерико к греческому наследию мог повлиять его друг кардинал Виссарион. В качестве некоторого свидетельства можно указать на хранящийся в Ватиканской библиотеке манускрипт «Илиады» Гомера с дарственной надписью кардинала Виссариона сыну Федерико Антонию. Виссарион, грек по национальности, остался на западе после Флорентийского Собора. Он принял католическую веру и немало поспособствовал распространению греческой культуры в Европе. Хотя Виссарион не был первым, кто познакомил европейцев с греческим языком, во многом благодаря его усилиям греческий стал вторым классическим языком, и с тех далёких времён изучался в школах наряду с латынью.