– Куда запропастился… – подпольщик выворачивал на пол содержимое самого большого шкафа.
– Сверху, за банками! – Арсений отвёл фонарик в сторону, кинувшись к табурету, но Джек его опередил. Взобрался на стул, запуская руку между банками с припасами, невнятно выругался, швырнул игрушку через полкухни сразу на стол. Две секунды тишины – и щелчок разблокировки дверного механизма.
– Вот же… дрянь, – подпольщик спрыгнул на пол, посветил фонариком.
– Зато нашли тайник.
У холодильника зияла чёрным провалом отъехавшая плитка. Внутри обнаружился тяжёлый старинный ключ.
– Что же, поздравляю, – Кукловод, как всегда, выдержал паузу. – Первый ключ у вас. Теперь вы можете открыть первый замок на двери в прихожей и заняться поисками других ключей. Радуйтесь: свобода куда ближе, чем раньше…
Арсений толкнул подпольщика, до сих пор шарящего в тайнике; под полом, в темноте, щёлкнул затвор сработавшей ловушки. Недоверчиво вглядываясь в темноту, Джек потыкал прихваченной кочергой в тайник, но больше ничего не происходило.
– Никуда без милых сюрпризов… сволочь.
– Вряд ли он там что-то ещё спрятал. – Арсений поднялся, сунув найденный ключ в карман. – Кроме ловушек. Мы ещё малой кровью отделались, судя по всему.
Отъехавшая плитка пришла в движение; тайник сам собой закрылся, люстра и рама вернулись в прежнее положение.
В коридоре оба выключили фонарики. Арсений привалился к стене, переводя дух: до этого сам не понимал, насколько были напряжены нервы во время испытания. В тусклом свете плафонов оглядел подпольщика.
– Ты чего это руки прячешь? – спросил вдруг, заставив себя отлепиться от стены.
– Ничего не прячу. – Джек ответил ему злым взглядом. – Пойдём уже замок открывать.
– А ну покажи.
– Может, не будешь из себя вторую Дженни изображать?!
– Да чтоб тебя…
Арсений быстро потянул его за запястье, вытаскивая руку подпольщика из-за спины. Как и следовало ожидать – пальцы в крови, ещё немного – и потечёт на пол.
– Не шипи, сейчас перевяжу, – проговорил раздражённо, принявшись рыться в сумке в поисках бинта. – На нож наткнулся?
Джек упорно смотрел в сторону и молчал. Целой рукой выхватил у Арсения бинт, кое-как перемотал порез сам. Кровь тут же пропитала бинты.
– Держи пилюлю, последняя осталась.
– Да надо оно мне…
– Иначе я пойду к Джиму и скажу, что его брат истекает кровью.
– Только попробуй, и я не знаю, что…
Подпольщик не договорил, сгрёб с его протянутой ладони слабо поблёскивающую капсулу гемостимулина.
– На кой я тут вожусь с тобой, как с малолеткой? – Арсений, поправив ремень сумки, направился в прихожую.
Если собрать всю кровь, которую этот придурок выливает на пол особняка, получится нехилый дневной рацион среднего вампира.
Мысль нарочно была длинной, Арсений заставил себя её проговорить, чтобы не было желания пойти как следует врезать раненому подпольщику.
Хотя нет. Устрою психу сотрясение последних мозгов.
Однако вышеупомянутый псих пошёл за ним к двери. Смотрел, как Арсений пробовал ключом висящие замки, правда, светил фонариком. Ключ подошёл на пятом.
Арсений снял замок, отошёл вместе с ним от двери.
– Что-то не верится мне… – Джек ещё раз провёл лучом фонаря по двери: снизу вверх.
– В разумное, доброе и вечное? – с сарказмом продолжил Арсений, пряча замок в сумку.
– В то, что с этими замками дверь откроется. Маньяк, – фонарик на камеру, притаившуюся в углу, – может сколько угодно петь про свою обожаемую свободу, но всё это слишком похоже на издёвку. Просто долгосрочную.
====== 5 сентября ======
– И ещё ваты… Вот. – Арсений, вывалив из сумки половину содержимого, всё-таки нашёл упаковку ваты и отдал её Джиму.
– Спасибо, – док серьёзно кивнул, откладывая пачку на стол, к своей сумке. – Как раз заканчивается. – Он мимолётно нахмурился, но всё-таки заговорил снова: – Арсень, если найдёшь хоть какое-нибудь успокоительное…
– А что, что-то случилось? – Арсений, запихивая вываленные вещи обратно в сумку, мотнул головой, откидывая свесившиеся на глаза пряди.
– В последнее время участились случаи нервных срывов среди девушек. Кажется, полугодовое пребывание в замкнутом мрачном особняке на многих сказывается удручающе негативно. А я даже не могу прописать прогулки на свежем воздухе…
Док осёкся.
Арсений, удивляясь внезапному молчанию, обернулся. Оказалось, в гостиную вошла темноволосая женщина в ярко-красном платье.
А, та самая. С аппендицитом. Бывшим.
Пока фотографический мозг Арсения прикидывал лучший ракурс и свет для портрета – женщина была по-своему красива, её не портила даже состриженная странно наискось чёлка – она подошла к камину и там остановилась, взяв с полки статуэтку, изображавшую тонкую девушку, тянущую вверх, к несуществующему небу, руки.
– Доброе утро, Джим, – проговорила спокойно.
– И тебе, Алиса. – Док поднялся с кресла, подтянув к себе сумку. – Если ты по поводу фракции, то вечером…
– Нет. – Она вернула статуэтку на место и перевела взгляд на замершего Арсения. – Я хотела поблагодарить новичка. Это ведь он тогда раздобыл эфир.
– Да не за что, – Арсений пожал плечами, обернулся к Джиму, про себя поразившись, как напряжённо док наблюдал за Алисой. – Таблетки я поищу. Пошёл, короче.
Он вышел из гостиной. Темноволосая вышла следом.
– Арсень, на пару слов.
– Э? – он ухватился за косяк ведущей в прихожую двери, обернувшись.
– Можем пройти в мою комнату, это рядом.
Арсений секунды две смотрел на неё, потом кивнул.
В её обители всё оказалось в исписанных листах бумаги. Вырванные из тетрадей и блокнотов, просто невнятные клочки. Арсений прошёл осторожно, чтоб не наступить ни на один, и приткнулся у подоконника, скрестив на груди руки. Что-то ему подсказывало, что разговор будет не из приятных.
Алиса села на единственный в комнате – и единственный не заваленный бумажками в комнате предмет – стул.
– Я Алиса Грин, последователь, – представилась, сложив руки с тонкими бледными пальцами на коленях. – Давно хотела поговорить с тобой наедине, особенно после операции.
– Слушаю. – Арсений сощурился.
– Не будем ходить вокруг да около. Ты помогаешь Джиму, как я заметила.
– Да, в меру скоромных сил.
– А он, как ты наверняка уже знаешь, глава фракции Последователей. Тем не менее, ты помогаешь и шуршащим в подвале крысам. Но ты же умён, Арсень... – короткий взгляд из-под полуопущенных век, – я не ошибаюсь? Ты же понимаешь, что так не может продолжаться вечно?
– Почему не может? – Арсений, теперь вглядевшись внимательнее, проследил в её тонких чертах что-то неспокойное, напряжённо-нервное, потом заметил, как пальцы мнут красную ткань подола. – Меня всё устраивает.
Женщина закинула ногу на ногу, выпустила складки алой материи и снова устроила беспокойные пальцы на колене.
– Рано или поздно тебе придётся выбирать, – проговорила медленно. – Либо к этим вандалам-недоумкам, либо к нам. Мы ценим уроки нашего Учителя, пытаемся понять, что Кукловод говорит нам о свободе, мы уважаем его, они же... – У тонких губ дрогнула презрительная складка, – они просто идиоты, которые скорее умрут, чем прислушаются к голосу разума. И чем раньше ты определишься, с кем ты, тем лучше. Заметь, лучше для тебя. Невозможно оставаться хорошим для всех.
– Я не ребёнок, госпожа Грин. – Арсений усмехнулся, глядя, как вытянулась, выпрямилась алой струной эта странная нервная дама. Тяжёлый взгляд из-под полуопущенных век. Наблюдает, отслеживает каждое движение. – И прекрасно знаю, что угодить всем невозможно, а посему никогда бы и не подумал заниматься подобными глупостями. Я помогаю Джиму как единственному на весь особняк доктору, понимая, сколько от него здесь зависит, а не как лидеру… кого там, как вы называетесь?.. А для подпольщиков я ищу инструменты в обмен на паззлы, вот и всё. На ваши фракции я не играл и играть не собираюсь, и уж тем более – не стану выслуживаться перед кем-то. Так что вы не по адресу с вашими… претензиями.