Арсений напрягся, и, как оказалось, не зря.
– Ну вот как-то так… А теперь, – Дженни воодушевлённо посмотрела на него, – твоё персональное задание.
Когда Дженни выпорхнула из комнаты, прикрыв за собой дверь, Арсений задумался. Задание – выспросить у Джима, что он хотел бы получить в подарок – казалось невыполнимым. Во-первых – напрямую не спросишь, а как не напрямую, он не знал; во-вторых…
Теперь все носиться по особняку будут как угорелые. Джим что, ничего не заподозрит? Дженни тот ещё конспиратор…
Он подтянул к себе ближайший том по рисованию, раскрыл на закладке.
Построение фигуры. Вид сзади, – гласил заголовок. Арсений хмыкнул.
А что, нарисовать Кукловода сзади. Главное – душа, так ведь?..
Захлопнул книгу, откладывая, наткнулся взглядом на сумку.
– Ну точно. Теперь уже весь особняк знает, а я ещё нет…
За лямку подтянул сумку к себе, оглянулся на дверь. С другой стороны – от кого теперь скрывать-то? Приподнял сумку за днище, вытряхивая на покрывало содержимое. Жетоны, скотч, клубок проводов, ножницы, нитки, лазер (зацепился за подкладку), та самая вытащенная Кэт и заботливо положенная обратно Джимом стопка перевязанных ниткой бумажек, пистолет…
Арсений перестал трясти сумку.
– Вот те раз.
Сверху на оружие упал моток проволоки и брякнулся тяжёлый старый ключ с прикреплённым к нему кусочком паззла. Даже смотреть нечего, и так ясно, что двадцать четвёртый. Арсений отгрёб всё от пистолета, взял его в руку, повертел. Положил обратно. От армии он благополучно откосил, с огнестрелкой обращаться не умел, да и не интересовался никогда особо.
Под потолком негромко захрипел динамик.
– Мои – хоть и запоздалые – поздравления, Арсень. – Сегодня Кукловод явно был в хорошем настроении, судя по тону. – Второй ключ у тебя.
– Да, просто великолепно. А вот это, – Арсений указал на пистолет, – никак не прокомментируешь?
Из динамика послышался смешок.
– Хорошенько подумай, как распорядиться своей находкой. – Пауза. – И осторожней, когда пойдёшь открывать второй замок… Путь до прихожей длинен, а с твоим везением можно запросто умереть по дороге…
Лёгкий щелчок возвестил об окончании аудиенции.
Арсений вздохнул, ещё раз оглядев вываленное содержимое своей сумки – и принялся запихивать всё обратно. Кроме перевязанных листов – решил, что посмотрит потом, а пока закинул в сундук с прочим хламом. Это терпело. Гораздо важней было придумать, как распорядиться пистолетом.
====== 26 сентября – 2 октября ======
Двадцать шестого числа, прямо с утра, Джим разрешил Арсению выходить из комнаты, но строго-настрого запретил проходить испытания. Есть тяжёлую еду (по мнению Джима, тяжёлым было, кажется, всё, кроме овсянки и фруктов) пока было нельзя, ввязываться в повседневные дела особняка – тоже, и Арсений от нечего делать вандылялся по коридорам и читал стикеры на дверях соседей. За время его отсутствия бумажки существенно поменялись. За этим занятием его застала Дженни – она как раз шла из ванной на втором этаже, неся таз со свежевыстиранным бельём.
– Тебе нечем заняться? – спросила с надеждой.
– Есть, – заверил её Арсений на полном серьёзе. – Я чешусь.
Девушка озадачилась.
– Зачем? – спросила, слегка нахмурившись.
– Потому что мыться нельзя. А без этого моя жизнь теряет всякий смысл. Остаётся только чесаться.
– Ну вот ещё… – она водрузила тазик на подоконник заколоченного окна. – Как там твоё задание? Или нет, подожди… приходи после завтрака на кухню, там и расскажешь. А я тебе расскажу, как приготовления идут. Мы уже столько всего сделали!
Арсений хотел помочь ей донести таз, но Дженни только руками на него замахала. Пришлось вздохнуть и оставить всё как есть.
Перед полуднем он и впрямь заглянул на кухню. Девушка сидела за столом, дрессируя Нэн – откатывала на другую сторону стола карандаш, а крыса прикатывала его обратно. Было забавно смотреть, как крыса перебирает маленькими лапками.
– Арсень! Садись скорей, – Дженни улыбнулась, торопливо поднявшись со своего места. – Ну хоть чай-то тебе можно?
– Насчёт чая Джим ничего не говорил, – Арсений тяжко вздохнул.
Уже через минуту перед ним появилась чашка горячего чёрного чая.
– С лимоном и мёдом. Кем надо быть, чтобы запретить мёд? – Дженни уселась обратно, потянувшись через стол, накрыла ладошками его руки, заглянула в глаза, – ну, теперь рассказывай. Он же проговорился, правда?
– Эээ… ну как сказать… Я попробовал, но…
Нэн разошлась, уронила карандаш на пол. Уселась на краю стола на задние лапки, недовольно попискивая. Дженни наклонилась за карандашом.
– В общем, – заговорил Арсений, торопливо ухватившись за чашку с чаем, – Джиму очень нужны стерильные бинты, желательно много, какие-то там крючки, ещё одна штука, по названию на транспарант похожа… не вспомню сейчас… скальпель, обезболивающее, успокоительное, антибиотики, хлоргексидина чем больше, тем лучше, градусник и побольше аспирина, потому что скоро наступят холода. Больше ничего выяснить не удалось.
Девушка показалась из-под стола.
– Куда-то закатился, – сообщила сокрушённо. – А ведь это последний карандаш был, я им рецепты отмечала… Нэн, ну вот что это такое?
Крыса не знала – она как раз нашла на столе недогрызенный сухарик.
– А, вспомнил, – Арсений наблюдал за грызуном, – ещё сорбент и перекись водорода. И многоразовые шприцы – «их кипятить можно, а одноразовые заканчиваются быстрее, чем успеваешь просить их у Кукловода», – процитировал, не очень умело копируя интонации дока.
Дженни вздохнула.
– Ну вот, ничего нового. И так понятно, что это всё ему было надо. Но это ведь для нас… а для него самого? – она тоже перевела взгляд на довольную крысу, потом на Арсения. – Я думаю сшить халат. Такой… – развела руками, – белый, знаешь… широкий, с карманами… Вот уже ребята из Подполья мне ткани натащили, старенькая швейная машинка есть, Марго с выкройками вызвалась помочь. Но на самом деле, – Дженни понизила голос, – я тоже ума не приложу, что Джиму такого подарить.
– У него сумка рвётся, – вспомнил Арсений неожиданно даже для себя. В последний раз, как док его перевязывал, заметил, что у многострадальной врачебной сумки едва держится лямка. – Может, поискать где плотную ткань?
– Идея хорошая, но машинка не возьмёт, – покачала головой девушка.
– Так на руках. Если покажешь, могу сам прошить, иголок в сумке штук пять валяется.
Дженни расцвела на глазах. Заулыбалась, тут же начала расписывать, как и что лучше сделать… Через пять минут Арсений уже молчаливо вопрошал сам себя, какая его за язык тянула: девушка послала его искать ткань, спохватилась, пообещала кого-нибудь припрячь, а пока посоветовала сходить на второй этаж в её комнату – там сейчас был организован штаб по приготовлению украшений для гостиной.
– Поможешь ребятам, – начитывала, подталкивая его в спину из кухни, – бумаги, краски и лент туда уже натащили кучу, а делать особо некому, вот и…
Вся последующая неделя прошла в кутерьме: обе фракции носились по дому – Дженни даже самых «подпольных» заставила работать, заявив, что фракции тут ни при чём, а если уж совсем не хочется, то пусть внесут вклад в общее дело и на праздник не являются. Пара комнат была завалена гирляндами, самодельными фонариками, свечами и плакатами с поздравлениями, в «штабе» стояла большущая коробка, куда проходильщики вечерами скидывали предметы, хоть чисто теоретически могущие пригодиться доктору – вату, ткань, ножницы… Набиралось не так много, но в совокупности вышло очень даже неплохо. Какой-то уникум даже умудрился найти в доме две коробочки зелёнки. Отдельно отобранная группа перерыла подвал в поисках консервов и вина. Из банок были одни персики, тунец в масле и солёные огурцы, а вина обнаружилось пол-ящика вместо предполагаемого Дженни целого.
– Ничего, – заметила она тогда, едва заметно хмурясь, – зато с таким количеством спиртного никто не выпьет лишнего, правда? Так даже лучше.