Из ночных пресс-релизов: Совет министров определил будущий статус Азорских островов и Мадейры; "реторнадос" захватили помещение ИАРН (институт помощи национальным возвращенцам) в знак протеста против перестройки, проводимой там; семь офицеров, обвиненных в попытке организации спинолистского путча 11 марта, возвращены в свои подразделения для продолжения "профессиональной службы" (довольно двусмысленная формулировка); вчера зарегистрировано 9000 предвыборных собраний и митингов; было 22 инцидента, из них три - со смертельным исходом; во время стычек ранено и покалечено 58 человек большинство инцидентов произошло в районе Бежи, на юге; 9 военных, среди которых майор Кампос Андраде, Томе-и-Куче Роса, арестованных по делу 25 ноября, будут сегодня освобождены из заключения. (Явная политика "баланса" освобождают и тех, кто стоял на ультралевых позициях.)
Государственный секретарь по аграрной реформе Витор Лауро привлекает к ответственности за клевету газеты "А Луга", "А Диа", "О Сол", "А Баррикада" и "А руа", а также госпожу Наталию Корейра. Он добавил, что "все нападки против него лично были формой нападок на аграрную реформу".
Государственный секретарь Тито де Мораиш заявил, что число безработных в марте составляло 175238 человек. Однако, по его мнению, это не совсем верные данные: "Мне сдается, что у нас сейчас 400000 безработных".
Представители правительства отвергли слухи о встрече между премьером Азеведу и испанским лидером Ариасом Наварра. Министр Алмейда Кошта сообщил, что 70000 человек будут работать на 13000 выборных участках. Всего, по словам Кошта, 270000 человек будут обслуживать первые демократические выборы в Ассамблею республики.
На стене, возле того места, где "выбрасывают" свежие материалы, появились записочки такого рода: "Продаю модель последнего "Филипса No521". Звоните по телефону 248.203". "Продам новую "Практику". Поиздержалась репортерская братия, да и соблазнов - из-за дешевого вина - немало. Среди массы журналистов, приехавших из всех стран мира в Лиссабон, увы, далеко не всех отличает серьезность. Есть эдакие "пушкари" от журналистики, "шмели-штучники": подхватит что-нибудь горяченькое, соберет пресс-релизы, отбарабанит все это в свою редакцию, а остальное время просиживает в баре. Эти - "играют" в журналистику, вернее в тот ее стереотип, который придуман писателями и кинематографистами, плохо знающими всю тяжесть и ответственность нашей работы, которая с развитием средств массовой информации становится все более сложной, кровоточащей, коли хотите. Кстати, столь же распространенное ошибочное представление о работе актера. Иным, насмотревшимся дешевых, сладеньких фильмов, кажется, что это - сплошной праздник. И не знают, как кровав, утомителен, трагичен путь истинного актера. Сколько же, право, неудачников выходит из актерских вузов, журналистских или литературных! Примут восемнадцатилетнего лицедея или пиита в институт, а за душой у того - пусто, нет ничего, кроме искры божьей, но ведь искра делается пламенем лишь на ветру дальних странствий, когда человек познает "мир, открытый настежь". А в тишине и благости - гибнет человек: получается еще один н е у д а ч н и к. А ведь даже и н д и в и д у а л ь н о е качество злобы несостоявшегося накладывает печать на общество, ибо такой журналист-штукарь, или "актер актерович", или "писатель" пытается выражать себя - на страницах ли газеты, на экране - и получается убогость; мыслей нет, глубины и знания ни на грош... Сколько у нас таких пустоцветов в литературе? Мы - щедрые, мы - букву чтим: раз кончил литературный институт - значит надо издавать, поддерживать, холить. Разумна ли эта доброта? Зритель и читатель умный пошел, он сам выберет для себя то, что ему интересно и нужно. Можно навязать моду или привычку - поди-ка, навяжи читателю книгу, которая п у с т а? Можно нацелить на это всех литературных критиков, подчинить им ведущие газеты, а эффект будет нулевой - книга будет пылиться в библиотеках и на книжных полках магазинов, пока не отправят ее на склад макулатуры.
Передачи ТВ сегодня построены весьма своеобразно: весь день гоняют американские фильмы, шоу и концерты джазов. Вдруг какая-то озорная песенка прерывается, и диктор сообщает последние новости о ходе выборов. С середины дня пошла хроника: кинооператоры сняли голосование Куньяла - он прибыл на избирательный участок в восемь утра; в десять показали Соареша. Довольно долго красовался перед репортерами Амарал. Он даже по просьбе кинооператоров задержал руку с бюллетенем над урной - молодой еще, ему нравится, видно, такое внимание ТВ и прессы.
И снова - старый фильм Бестора Китона. Великолепная комедия, с громадным количеством каскадных трюков, "настоянная" на банальном сюжете. Но пошлость драматурга как-то не очень мешает гениальному актеру: больно лихо он с м е ш и т - сквозь слезы. Изобретательность Бестора Китона воистину разительна - что только он не придумывал в своей борьбе против Чарли Чаплина. Побольше бы таких сражений в искусстве! Когда сражаются таланты - это на пользу прогресса. Вот когда бездари объединяются против того нового, что привнес ищущий художник, это страшно.
В стык (великолепное, великое это дело - монтаж) - кадры, снятые на юге: потные, старые люди давятся в очередях к урнам; основной наплыв избирателей начался после трех часов дня.
Прерывают передачу - показывают как голосовал президент Кошта Гомеш. Рядом с ним жена, вытирает слезы.
Вечером уже, часов в девять, а то и в десять, ТВ передало хроникальный фильм: всю историю "португальского эксперимента", начиная с двадцать пятого апреля, когда дети и женщины вставляли в стволы солдатских автоматов гвоздики, когда армия браталась с народом, когда с балкона президентского дворца выступал Спинола, когда отворились двери каторжных тюрем - через все перипетии сложного процесса, свидетелями которого была не только одна Португалия - весь мир. Хроника сделана уважительно по отношению к истории: получили слово не только друзья революции, но и ее враги - дали выговориться Спиноле, серьезно и объективно и с с л е д о в а л и как Отелло ди Каравалью, так и Васко Гонсалвиша.
Полночь. В пресс-центре - не протолкнешься. Гюльбекян оцеплен вооруженной полицией: ждем президента Гомеша и премьера Азеведу, затем должны приехать лидеры ведущих партий. Экраны телевизоров подрагивают голубым, изнутри напряженным цветом: скоро начнут передавать первые результаты; на избирательных участках уже начался подсчет голосов.
"Лиссабон. Семенов: Литгазета.
26 апреля 1976 г.
Приняла по телефону Рыболова.
Я передаю этот репортаж из пресс-центра Гюльбекяна; вокруг - яростный стрекот телетайпов, пишущих машинок, разноязыкий говор полутора тысяч журналистов, аккредитованных при министерстве информации Португалии.
Самые первые данные, пришедшие из Макао, из далекой колонии на юге Китая, были ошеломительными: 70% голосов отдано за Са Карнейру, за НДП! Видимо, маоисты недурно там поработали - пусть руками правых, но обязательно нанести поражение коммунистам!
Оживление среди американских и британских журналистов - действительно, это сенсация! Для них - да, для нас - нет.
Ставка в Макао была сделана на торговцев, буржуа, спекулянтов; мнение трудового населения - грузчиков, шоферов, крановщиков - попросту игнорировались; их не очень-то и пускали к урнам.
Журналисты из ФРГ дали свою оценку положения в Макао. Они считают, что "истинным правителем Макао является не губернатор Леандру, а игорный король Стенли Хо и председатель китайской торговой палаты, директор банка "Дафэн" миллионер Хо Ин, владеющий строительными, текстильными и транспортными фирмами, называющий себя при этом "самым левым", членом "компартии Китая".
"Самый левый" Хо Ин живет в роскошной вилле на Руа да Боа Виста, а на его фабриках за тридцать долларов в месяц трудятся 12-летние дети, для которых не существует никаких законов об охране труда. Именно с ним должен вести переговоры португальский губернатор, если нужно добиться одобрения китайцами какого-либо нового закона или проекта. Есть люди, которые утверждают, что несколько китайцев, которые обосновались рядом с резиденцией Хо Ина, и являются истинными представителями Макао.