В 141 году до нашей эры римляне после очередного тяжелого и унизительного поражения были вынуждены признать независимость Лузитании. Но от своих планов они отказываться не собирались.
Мирный договор заключил Сервилиан, после которого римское войско в провинции возглавил его брат консул Квинт Сервилий Цепион. Ему соглашение не понравилось, так как, по его мнению, оно было «недостойно римского народа». Цепион постоянно жаловался на документ, связывавший ему руки, и требовал от него отказаться. «И вот сенат сначала разрешил ему тайно наносить ущерб Вириату, в чем он найдет нужным, — сообщает римский историк Аппиан Александрийский. — Но так как Цепион все время надоедал и писал настойчивые письма, сенат решил расторгнуть договор и опять открыто вести войну с Вириатом».
Два года спустя римляне сумели нанести лузитанам поражение и вынудили Вириата вступить в переговоры. Он несколько раз посылал к Цепиону своих ближайших друзей — Авдака, Диталкона и Минура, но те обсуждали не только условия мирного соглашения. Во время переговоров римлянам с помощью щедрых подарков и заманчивых обещаний удалось подкупить послов, подвигнув их на убийство своего вождя.
«Вследствие забот и трудов Вириат спал очень мало и по большей части спал вооруженный, чтобы, проснувшись, тотчас быть готовым ко всему. Даже среди ночи его друзьям можно было входить к нему. Так и тогда, (…) подстерегши благоприятный момент, когда он только что заснул, вошли к нему в палатку, как будто по какому-то важному делу, и убили его, нанеся удар в горло, так как он был в доспехах; другого места для нанесения раны не представлялось. Никем не замеченные вследствие того, что рана была смертельной, убийцы бежали к Цепиону и потребовали наград».
Но вероломные соратники Вириата прогадали. Цепион послал их за наградой в Римский сенат и, будто бы, прибавил: «Рим предателям не платит» (Roma traditoribus non premia). Скорее всего, фраза, ставшая крылатой, была придумана позднее, но традиция приписывает ее данному эпизоду римской истории, а логика событий этого не опровергает.
В лагере Вириата не сразу осознали, что произошло ночью. Когда настало утро и в урочный час вождь не вышел из палатки, многие подумали, что он решил подольше отдохнуть. Наконец соратники, удивленные необычно долгим сном, вошли в палатку и увидели, что Вириат мертв. Лагерь погрузился в горе, переходившее в отчаяние и панику. Особенно страшило людей то, что они не могли понять, кто и каким образом совершил убийство.
По традициям лузитан, тело Вириата обрядили в лучшие одежды и сожгли на гигантском костре. Пока горело пламя, все воины — и всадники, и пехотинцы — в полном вооружении двигались вокруг огня и пели песни, прославлявшие подвиги вождя. Потом они насыпали могильный холм и совершили погребение[6].
Вириат оставил о себе память не только среди соплеменников. Аппиан называет его «самым крупным военным вождем среди варваров». Вождь лузитан не раз проявлял выдающуюся храбрость, стойко переносил лишения и опасности. При дележе добычи он был справедлив, отказываясь от большей доли, хотя все на этом настаивали, а то, что брал, раздавал особо отличившимся.
Как считали римляне, именно поэтому ему удавалось восемь лет возглавлять разношерстное войско, составленное из разных племен, и обходиться без распрей и бунтов. Подчиненные с готовностью выполняли его приказы и охотно участвовали в самых рискованных и опасных предприятиях.
После образования Португалии Вириат стал одним из ее символов. В его честь назвали улицу в Лиссабоне, а в 1940 году легендарному вождю поставили памятник в городе Визеу. Испания тоже не забыла знаменитого лузитана. В городе Самора, расположенном близ португальской границы, также есть памятник Вириату, а в Мадриде его именем названа улица.
После гибели Вириата в Лузитании время от времени продолжали вспыхивать восстания, но они не были столь масштабными. Лузитаны уже не столько боролись за независимость, сколько участвовали в борьбе враждующих римских партий.
В I веке до нашей эры они активно действовали в военном конфликте, разгоревшемся между сторонниками Луция Корнелия Суллы, захватившего власть в Риме, и Квинта Сертория, выступая на стороне последнего. Когда Серторий был убит, на его место заступил Гней Помпей Великий, которому, в свою очередь, пришел на смену Гай Юлий Цезарь.
Будущий знаменитый император и умиротворил, наконец, неспокойную Лузитанию. В 61–60 годах до нашей эры он прошел ее с войском от горной гряды Серра-да-Эштрела до Лиссабона, а затем на кораблях — до Галисии.