- Разрешите представиться, господин лейтенант, бродячий менестрель Арвин Гием, уроженец Каракала, проездом в этом селении, направляюсь в связи с предстоящей зимой в южные провинции. Очень польщен знакомству со столь отважным и известным по всей округе лейтенантом Солом Даирином, - начал заливаться соловьем музыкант - не откажете ли мне в чести поднять этот бокал превосходного вина и выпить за ваше здоровье, господин лейтенант, командира порубежной стражи и пожелать вам скорейшего продвижения по службе, добиться высот, чтобы однажды никому не известный менестрель Арвин смог сочинить балладу о вас и похвастаться личным знакомством с могущественным генералом Даирином, человеком с большим сердцем и доброй душой.
- Ура командиру-, закричали бойцы, поддерживая тост - за здоровье командира, послышалось с соседних столов.
Пригубив налитую кружку я поставил ее на стол, попутно заметив, что Арвин Гием также не стал пить и лишь демонстрировал видимость.
- Спасибо вам за ваши теплые слова, господин Гием, вы знаете в местной глуши иногда так не хватает образованного собеседника, а так хотелось бы побеседовать на темы поэзии, музыки, живописи.
- Господин лейтенант, всегда к вашим услугам, я планировал продолжить свое путешествие завтра утром, но если вы настаиваете, я останусь погостить в вашем милом селении еще на пару дней и составить вам компанию для бесед, - оживился музыкант. - Я недавно вернулся из Империи Тан, где бывал на выставках современной живописи..
-Не надо про живопись, господин Гием, расскажите лучше о музыке, или еще лучше сыграйте нам, - якобы захмелевшим голосом невежливо перебил я музыканта.
- Я с превеликим удовольствием сыграл бы для вас, чтобы усладить ваш изысканный вкус, но понимаете, намедни затачивая кинжал я случайно поранил руку и увы, не смогу сыграть- уныло ответил Арвин, притупив взгляд, всем своим видом демонстрируя сожаление.
-Ах, какая жалость, и сколько же вы не играете на музыкальном инструменте? - вновь спросил я и взглянул на Ника, незаметно расположившегося за музыкантом.
-Как я вам уже говорил, руку поранил пару дней назад, с тех пор и не играю, такая жалость, как бы я хотел вам сыграть свою любимую балладу, - продолжил Арвин.
Я подал знак Нику "внимание", отдельные бойцы также заметили этот знак и притихли.
- А вы знаете, мастер Арвин, в детстве я тоже увлекался мандолиной, но при этом подушечки пальцев левой руки у меня изрядно болели первое время и затем покрылись грубыми мозолями от частого соприкосновения со струнами. Тогда как ваши изысканные пальцы совершенно не выглядят как пальцы музыканта.
За столом наступила тишина, все взгляды были устремлены на Арвина Гиема, который чуть улыбнувшись и нисколько не смутившись продолжил:
- А вы наблюдательны, господин лейтенант, однако да будет вам известно, что в Империи Тан я прошел небольшой курс магической пластики, что стоило мне баснословных денег, и теперь мои пальцы не грубеют от струн.
- Да будет вам известно, господин Арвин, что после проведения курса магической пластики, для того чтобы просто надрезать кожу необходимо приложить определенное усилие, а затачивая кинжал вы просто не смогли бы поранить измененную кожу. Тем более, после двух дней она просто обязана была зажить. Впрочем может она уже зажила а вы даже и не знаете об этом? Если вас не затруднит, давайте взглянем на ваш порез, может его и нет? - предложил я - и мы попросим вас сыграть вашу любимую балладу.
- В проницательности вам не откажешь, господин лейтенант, - продолжил Арвин Гием, улыбка не сходила с его открытого и так располагающего лица, -конечно, давайте взглянем, вдруг рана действительно зажила.
Он стал медленно развязывать левой рукой повязку, проявляя недюжую выдержку и хладнокровие, и только глаза -зеркало души, выдали его, когда в них проскользнула искра ненависти. Он резко дернул руку к шее, где обычно носятся магические артефакты, однако стоящий у него за спиной Ник ударил сидящего музыканта в затылок, от чего он потерял сознание и его тело опрокинулось на стол, попутно сметя на пол бокал и тарелку.