9. Ночное убийство
Нехорошая выдалась ночь. Тревожная. То вдруг ясная, светлая, лунная, то вдруг густая темень накроет землю, мрачная и недобрая. Низкие облака хищными стаями плывут и плывут, спешат над Москвой; гонимые северным ветром, они будто высматривают на пути, где помочь преступлению и оставить по себе злую память. Предместья, слободы, бессчётные улицы обезлюдели, притихли, всё живое попряталось по неприступным домам за крепкими частоколами заборов. Даже псы не смеют подать голос без крайней в том нужды.
Казалось, только разбойники могут решаться в такое время появиться на улицах Зарядья. Тихо вошедшая в небольшую спальню и постоявшая в ней девушка замерла, когда заметила мелькнувшую от забора через подворье тень, на которую не залаяли собаки. Она хотела скорее уйти из гостевой спаленки с уже неделю заправленной кроватью Удачи и не могла. Тело горело от неизъяснимого и невыносимого волнения, которое, как чарами, напустила на неё ночь и привлекла сюда непонятно зачем. Стоило прорехе в скоро плывущих тучах пропустить яркий лунный свет, как снаружи стали видны две ладони, которые показались снизу и ухватились за откос за окном. Дарья на непослушных вдруг ногах отступила, прижалась спиной к стене возле двери, но не издала ни звука. Ловкий мужчина подтянулся, толкнул и открыл створку окна. Потом со слабым шорохом перевалился через подоконник и гибко, точно змеёй, скользнул внутрь помещения и бесшумно встал. Он потянулся было за пистолетом и длинной шпагой, которые висели на гвоздях над кроватью, намереваясь забрать их, и неожиданно увидел девушку. Он как будто не поверил глазам. После секундного колебания, на цыпочках, словно кошка, неслышно приблизился, недоверчиво глянул в тёмные, широко раскрытые и лихорадочно блестящие очи.
– Ты чего? – спросил он очень тихо, пьяно пошатнулся и опёрся рукой о стену над её плечом.
Как в бреду не слыша вопроса и не видя его, Дарья прошептала одними губами:
– Не могу забыть ту ночь. Тебя могли тогда убить... За меня.
Он предупреждающе вскинул руку, прижал указательный палец к губам. Осторожно ступил к двери, сразу резко толкнул её, опрокинув снаружи на пол что-то неуклюжее. Тут же глянул в щель за косяк. Секретарь Нащокина, он же домашний учитель детей, на четвереньках скоро побежал прочь, жалобно замяукав:
– М-мяу! М-мяу!
Удача прикрыл дверь и вернулся к девушке.
– Поцелуй меня, – прошептала она.
Он прислушался к тишине в доме, затем хотел обнять её под плечами, но она непонятным образом выскользнула от него и шмыгнула за дверь, с шуршанием сарафана быстро удалилась. Постояв и растерянно тронув затылок, он махнул рукой, отказываясь ломать голову над странностями девятнадцатилетних девиц. Бесшумно вернулся к кровати, снял пистолет и шпагу в ножнах. Однако под влиянием растревоженных мыслей о девушке, которые устроили хоровод, вцепились в него как раки клещами, он вынуждено приостановился у окна, положил то, что забрал, на подоконник. Опершись о подоконник обеими руками, наморщил лоб и уставился во двор, словно всадник на распутье, читающий на придорожной глыбе, что же его ждёт на каждом из путей развилки.
– Муж? – наконец вымолвил он под нос вопрос, обращённый к самому себе, и в ответ тихонько рассмеялся. Потом кивнул своему бледному и расплывчатому отражению в стекле окна, предположительно соглашаясь примерить к себе новую обязанность, и продолжил забавный разговор наедине с собой: – Стану отцом семейства. Возможно рогоносцем. – Он пальцами над затылком изобразил рога и на этот раз засмеялся своему нечёткому, как в дыму гадалки, отражению беззвучно, слегка вздрагивая всем телом. – Повеситься можно...
Тряхнув головой, разгоняя такие виды на будущее, он перекинул ногу за подоконник и сел на него. Прицепив ножны к поясу, просунув за пояс украшенный серебряным драконом пистолет, перенёс и другую ногу наружу.
– Но, кажется, чёрт возьми, она в меня влюбилась, – пробормотал он вполне серьёзно и без особой радости из-за непривычного чувства ответственности за последствия своих поступков.
Едва он спрыгнул вниз, в комнатку просунулась, заглянула няня Дарьи. Она поспешила к открытому окну и заметила, как он тенью, в сопровождении широкогрудых сторожевых псов очутился у забора. Собаки помахивали хвостами, дружелюбно наблюдали, как он залез на забор, гуляющим ночным котом мягко спустился по ту сторону. Убедившись в этом, няня тем не менее плотно закрыла окно и заперла створку на щеколду.