«Согласно моим данным, война началась 22 июня 1941 года, когда то ли в три, то ли в четыре часа утра (в разных книгах время указано по-разному) Германия напала на Советский Союз. Нападение сразу шло по трем направлениям: на север в сторону Ленинграда, в центр, через Минск и Смоленск на Москву, и на юг в сторону Киева».
Тут я сразу притормозила. Точные даты не помню, придется давать их ориентировочно.
«Минск был взят в начале июля, Киев в сентябре, а Ленинград взят не был, но в сентябре был окружен, и его блокада была прорвана только в 1943 году. К Москве ближе всего (до 25 километров) немцы подошли к концу октября. 5–6 декабря благодаря подошедшим сибирским дивизиям немецкие войска были отброшены в некоторых местах на расстояние более 250 километров. Это было первое крупное военное поражение Германии».
Далее я перечислила Сталинградскую битву с окружением и взятием в плен фельдмаршала Паулюса, сражение на Курской дуге, освобождение всей территории СССР в 1944 году, взятие Берлина и капитуляцию Германии 9 мая 1945 года. Потом решила добавить фамилии наших полководцев, но, кроме Жукова и Рокоссовского, никого не вспомнила. Затем спохватилась и в провале наших войск на Западном фронте обвинила генерала Павлова, упомянув, что его за это расстреляли. Чуть позже добавила в позорный список генерала Власова, хотя, как и почему он попал в плен, не помнила. Первая часть готова. Посмотрела на часы — ого, написала вроде бы всего ничего, а уже перевалило за семь вечера, или, как пора привыкать, за девятнадцать часов. И есть захотелось. Решила, что все равно просижу здесь до глубокой ночи, поэтому стоит поужинать. Все сложила в сейф, заперла его и опечатала. Ключи и печать запихнула в сумочку, в которой, между прочим, весь день таскаю «вальтер». Заперла кабинет и ключ от него спрятала туда же, в сумочку.
Только отойдя от кабинета, я спохватилась, что не знаю, где находится столовая, а позвонить Трофимову забыла. Решила, что сама найду или, в крайнем случае, спрошу у часового. Поразмыслив, пришла к выводу, что столовая должна находиться где-то между вторым этажом и полуподвалом, после чего двинула к лестнице. Через несколько шагов чуть было не столкнулась с мужиком, бодро двигавшимся из бокового коридора. Так как он был в форме комиссара госбезопасности второго ранга, я чуть было по уже появившейся привычке не козырнула — сдержалась в последний момент.
— Извините, товарищ комиссар госбезопасности второго ранга. Не подскажете, где тут столовая?
Комиссар внимательно посмотрел на меня, причем взгляд показался мне каким-то странным, и после небольшой паузы сказал:
— Идите со мной. Я тоже иду ужинать.
Он повернулся и двинул дальше по коридору, я пристроилась рядом. Оказывается, чтобы добраться до столовой, нужно было сначала спуститься на первый этаж, пройти по небольшому коридору и снова подняться, но не на целый этаж, а как бы на пол-этажа. Архитектору этого здания не откажешь в чувстве юмора, но без провожатого я бы столовую точно не нашла. Раз уж мы пришли вместе, то и ужинать сели за один столик. Я огляделась и решила, что эта столовая по размерам не соответствует размерам самого здания. Следовательно, есть еще либо столовые, либо буфеты. Мужик заметил, что я разглядываю помещение, и неожиданно улыбнулся:
— Первый раз здесь едите? Раз не пошли домой значит, останетесь работать до поздней ночи.
Ишь ты, какой догадливый. Я более внимательно посмотрела на соседа по столу и вспомнила — именно этот мужик вылетел из кабинета Берии, когда я туда пришла. Только сейчас он выглядит уже не взъерошенным, а вполне нормальным. И форма у него НКГБ. Так кто же это? Думай, Аня, думай. Вдруг мне в голову пришла совсем дурацкая мысль, и я ее тут же высказала:
— Простите, вы, случайно, не товарищ Цанава?
Если он и удивился, то виду не показал.
— Правильно. Угадали с первого раза, Анна Петровна.
Раз я угадала, то понятно, почему он меня знает. Фотку-то в личном деле наверняка видел.
Товарищ Цанава тем временем продолжил:
— В первую очередь должен принести свои извинения за моих дураков. Им был отдан простой приказ, они решили проявить инициативу, за что получили от вас по заслугам. И я еще добавлю, когда вернусь в Минск.
— Но может быть, для них приказ оказался недостаточно четким? Я знаю анекдот на тему недостаточно четко выраженных желаний. — Что-то меня сего дня на анекдоты потянуло.