— Наш разговор, поручик, еще не окончен, — сказал Александр. — Но мы продолжим его в другом месте.
Глава 12. Царь горы
На трех поставленных в ряд стульях сидело трое мужчин: в центре — царь, справа от него — негр в ливрее, слева — поручик Ржевский. Сбоку стоял Акакий Филиппыч. Он был с шишкой на лбу и фонарем под глазом.
Царица Елизавета лежала напротив в постели, опершись спиною на подушки. После недавних родов она находилась в прострации, куда ее обычно заносило недели на две — три. Но император Александр не собирался ждать, когда она придет в себя, и поручил Акакию Филиппычу провести ее дознание. Поручик Ржевский все еще был под подозрением. Царь жаждал услышать от самой своей супруги, кто послужил отцом ее новорожденной дочери. Он полагал, что в данных обстоятельствах царице не хватит ума, чтобы солгать.
Бессмысленный взгляд Елизаветы Алексеевны блуждал по лицам мужчин. Особенно часто ее взгляд останавливался почему-то на негре в ливрее.
Царь подал тайному советнику знак.
— Ваше величество, — обратился Акакий Филиппыч к императрице, — посмотрите на этих мужчин. Кого из них вы знали прежде?
— Елизавета Алексеевна я, — замогильным голосом произнесла императрица.
— А меня зовут Акакий Филиппыч. Но речь сейчас идет не о нас с вами, а вот об этих трех господах…
Тайный советник запнулся, заметив, что императрица протягивает ему руку. Он бросил взгляд на царя, тот нехотя кивнул. Пришлось поцеловать. Царь поморщился.
— Кажется, я опять беременна, — заявила Елизавета, с интересом разглядывая свое запястье.
Александр побелел как полотно. Негр разинул рот. Ржевский сдержанно улыбнулся в усы.
— Ваше величество… — опять начал тайный советник, но Елизавета с неожиданной живостью перебила:
— А что вы делаете сегодня вечером, пупсик? Может, сыграем в лото?
— С превеликим удовольствием, ваше величество. Но прежде ответьте, кого из этих людей…
Императрица громко засмеялась.
— Как забавно! Вот этот симпатичный мужчина, — она указала на императора пальцем, — напоминает мне моего супруга. Такая же ослиная физиономия.
Александр вскочил.
— Ваш муж — умнейший человек во всей Европе, милочка! — с вызовым крикнул он.
— В самом деле? — Ее лоб собрался в морщины, но тут же снова стал гладким, как зеркало. — Ну и слава богу. За дурака бы я и сама не пошла.
Царь хотел грязно выругаться, но передумал. Поиграв желваками, сел и кивнул тайному советнику продолжать.
— Ваше величество, кто этот человек? — спросил Акакий Филиппыч царицу, положив руку на плечо негра.
Она скорчила мину.
— Черт!
— Кто?
— Говорю же вам, это черт. Как это у Данте? «И черти жарят всех в аду».
— Не всех, а только грешниц, — заметил царь.
— И грешников тоже, — сказала Елизавета.
— А это кто, ваше величество? — спросил Акакий Филиппыч, встав около Ржевского.
Царица пригляделась. С лицом ее произошла удивительная перемена. До сей поры вялое и равнодушное, оно вдруг озарилось каким-то внутренним светом, наполнившись теплом и нежностью. Вскочив с постели, царица бросилась к поручику. Он в растерянности встал, и она повисла у него на шее.
— Дорогой мой! Золотце мое! — заливалась она слезами и смехом.
Неловко поддерживая у себя на груди вопящую царицу, Ржевский бросил недоуменный взгляд на царя.
Александр был страшен. Скулы его напряглись. Уши гневно шевелились. Он дрожал с головы до ног.
— Итак, поручик, вы проиграли, — скрипя зубами, проговорил он. — Лиза признала в вас своего любовника.
— Но, государь…
Ржевский развел руками, и, выпав из его объятий, царица грохнулась на пол.
— Я упала, — сказала Елизавета. — Почему вы постелили мне такую жесткую постель? — спросила она, с укором посмотрев на Александра.
— Иного вы не заслуживаете! — рявкнул тот. Увидев, что поручик намеревается помочь ей подняться, он перешел на визг: — Не прикасайтесь к моей жене! В порошок сотру! Повешу!
Подскочив к замершему в согнутой позе поручику, он дал ему пинка под зад.
— Ай! — воскликнул царь, схватившись за колено. — Что у вас там, медный таз?
— Никак нет, ваше величество. Жопа!
— Костяная она у вас что ли?