— Какой же вы болван, Акакий, — всплеснул руками царь, переходя на визг. — Я говорю о любовнике этой потаскухи! Понятно вам или нет? Извольте отвечать! С кем она спит? от кого ребенок? Как? Когда? Каким образом?
Император ударил тайного советника ногой в пах. Раздался тупой металлический звук. Взвыв от боли, Александр I запрыгал на одной ноге.
— Ва — ва — ваше величество, — плаксивым тоном проговорил тайный советник. — Простите ради Христа.
— Вот уж не думал, что у вас железные яйца! Что это было? Протез?
— Миска, государь.
— Миска? Дайте сюда.
Тайный советник вытащил из панталонов миску и протянул ее царю. Тот с интересом осмотрел ее, постучав пальцем по дну.
— Золотая?
— Медная.
— Признайтесь честно, из Кунсткамеры сперли?
— Нет, она куплена на мои деньги.
— Как вы предусмотрительны, Акакий Филиппыч… — Царь со вздохом вернул ему миску. — Так кто все — таки отец ребенка?
— Исходя из показаний одной из ня — ня — нянек, их величество, рожая, в бреду звали некоего поручика Ржевского.
— А! — вскричал царь, забегав по кабинету. — Что же вы молчали до сих пор? Поручик Ржевский… Вы уже выяснили, кто это такой?
— Известный бабник, гроза столичных барышень, гу — гу — гу…
— Что — «гу — гу»?
— Гусар.
— Гусар? Вот она — моя легкая кавалерия! Запрыгнуть на жену императора им все равно, что на какую-нибудь кобылу. Вы знаете, где он сейчас, этот Ржевский, этот гнусный ловелас с лошадиной фамилией?
— Эскадрон, к которому он приписан, расквартировался в уездном городе N.
— Что это за уездный город N? — фыркнул царь. — Уж мне-то, по крайней мере, могли бы сказать название?
Тайный советник прошептал царю на ухо. Александр I прыснул со смеху.
— А может, переименуем? — сказал он, утирая слезы.
— Для провинции сойдет, государь.
Император в возбуждении потер руки.
— Этого Ржевского немедленно доставить ко мне. Но так, чтобы он ни о чем не подозревал. — Царь на мгновение задумался. — Пожалуй, я напишу ему несколько строк… от имени Елизаветы. Сегодня же отправьте фельдъегеря с моим посланием. Он, разумеется, должен быть из числа ваших людей. Подайте мне бумагу и перо!
Глава 3. Женский эскадрон
За окном стояла непроглядная тьма. Приближалась полночь.
Поручик Ржевский прилег на постель.
Он снимал эту комнату у старой помещицы Авдотьи Ильиничны. Но еще ни разу здесь не ночевал. Двадцать ночей — и почти два десятка женщин. Каков размах!
Ржевский усмехнулся. После сегодняшних строевых учений тоже не мешало бы как следует отдохнуть.
У кого бы переспать?
Закрыв глаза, он стал перебирать в уме знакомых барышень — из тех, к которым мог спокойно заявиться на ночь глядя и, стребовав себе сытый обед и теплую постель, расплатиться за все это, что называется, натурой. Претенденток было много. Они кружились перед его мысленным взором, и призывно махали руками, и говорили что-то наперебой, и задирали платья, и предлагали себя, и валились на траву, на софу, на диван, и корчились от возжелания, и вертели бедрами.
И невообразимо трудно было выбрать из этой пестрой толпы ту, единственную, к которой надлежало отправиться.
Поручик задремал. Но и во сне он продолжал решать все ту же задачу.
Эскадрон, смирно! Поставив барышень в одну шеренгу, он не торопясь пошел вдоль строя, поглядывая на симпатичные мордашки своих гусарок.
Вот стоит Ульяна Федоровна. Как говорится, женщина в теле. Пироги готовит так, что пальчики оближешь. Но в постели-как кисель и болтает без умолку. Живот подберите, Ульяна Федоровна! Та — ак, идем дальше…
Кто это у нас там вертится? Команда «смирно была»! Анна Павловна, вы барышня, конечно, хоть куда, только с претензиями. Что это у вас сиськи болтаются, как вымя? Нехорошо-с. Мундир надо подбирать себе по размеру. Этот вам великоват. Меньший размер жмет? Ну и ничего, что жмет. Небось, когда Ржевский жмет, не жалуетесь, а как мундир — сразу капризы?
А у вас, Настенька, левый чулок до самой пятки съехал и платье выше колен. Ах, это вы меня так соблазняете? Отставить! Перед вами обер — офицер, а не племенной бычок. Чулок подтянуть, платье удлинить!
Эскадро — он! Если я говорю «смирно», это значит: спина доской, живот подтянут, грудь вперед. Аленушка, я сказал «грудь вперед», а не «наружу».
Инесса, в последний раз предупреждаю, перестаньте строить мне глазки! Вы не на бале — маскараде. Я с вами мазурки там всякие танцевать не собираюсь. Молчать! Еще одно слово — будете у меня своими подвязками сапоги драить. Что-с? С удовольствием?! А всему эскадрону не хотите? Вот то-то же.