Лишь связавшись к вечеру с издателем газеты «Томбстоунская эпитафия», он узнал, что отец Мигель снова уехал. Но новость оказалась не такой уж плохой. Газетчик знал точно, куда направился добрый падре, как и то, что сейчас он именно в том месте. Отец Мигель был в миссии в Сан-Хавьер-дель-Бак, всего в нескольких милях к югу от Тусона. Построенная монахами-францисканцами столетие назад, в последние пятьдесят лет миссия была заброшена, прежде всего из-за проблемы с индейцами. В то время гарнизон Тусона был не в состоянии обеспечить защиту как растущему городу, так и миссии. Отец Мигель старался теперь восстановить миссию, обратить индейцев в христианскую веру и открыть для них школу.
И опять Блейку оставалось лишь покачать головой и посмеяться над иронией судьбы. Они с Меган проехали сотни миль, большей частью по пустыне, а отец Мигель практически находился все время у них под боком. Конечно, теперь священник нужен им по другому поводу. Теперь он должен их обвенчать, как когда-то обвенчал родителей Блейка. Меган, казалось, решительно настроилась на то, чтобы ехать для этого в миссию.
Ничего необычного в их решении не было. Отца Мигеля они наверняка найдут на месте, к тому же в Томбстоуне вообще нет возможности Венчаться. Во всем городе не отыскалось бы ни единого проповедника, священника, пастыря любого вероисповедания. Томбстоун не мог похвастаться даже собственным судьей или чиновником, правомочным регистрировать браки, а Блейк непреклонно стоял на том, что они должны сочетаться браком по всем правилам, чтобы никто не мог усомниться в законности их семьи.
Он встретился с Меган и ее родителями за ужином в соседнем кафе. Разговор в основном вращался вокруг предстоящей свадьбы и планов Блейка получить назад ранчо, поскольку теперь у него имелись все необходимые документы. Было решено, что они тронутся в Сан-Хавьер на следующий день, когда пополнят свои запасы. Дорога до миссии займет два с половиной дня. Джейна также вознамерилась подыскать для Меган до отъезда приличное подвенечное платье. Она причитала и сокрушалась, что не смогла захватить с собой в Томбстоун роскошные наряды дочери, но упрямо твердила о том, что Меган не должна идти под венец в платье с чужого плеча, либо в будничной юбке, видавшей и лучшие времена.
Блейк проводил Меган до двери ее номера и ушел. Мысль о пустой постели удручала его, он знал, что до полуночи будет — ворочаться с боку на бок от неутоленного желания, и вместо комнаты направился в ближайший салун. Там, в сигарном дыму, таком густом, что хоть топор вешай, он отказался от жадных приглашений нескольких вызывающе одетых женщин и предпочел им несколько порций спиртного. Среди непрерывного гвалта, оглушительной музыки, звяканья стаканов, громких криков и разнузданного хохота грубой толпы он отключился от донимавших его мыслей, что и требовалось. Ему не хотелось думать о Меган, сознавая, что он не может быть с ней вместе до свадьбы. Не хотелось мучить себя, вспоминать ее большие серые глаза, шелковистую кожу, жар страсти. И лишь в три часа утра, выпив более чем достаточно, выиграв несколько партий в покер, который закончился безобразной дракой, он наконец-то добрался до постели.
Наутро Меган поднялась рано, проведя беспокойную ночь. Шум из многочисленных салунов и игорных залов продолжался почти до рассвета. Утром ее ждало множество дел, и в первую очередь нужно было искупаться самой и искупать Минди. Накануне они успели лишь быстро ополоснуться в тазу. Она призвала на помощь всю свою хитрость и в конце концов уговорила сумрачного владельца гостиницы предоставить ей большую жестяную ванну и несколько ведер теплой воды. И когда мать постучала в ее дверь, Меган представила Джейне совершенно преобразившуюся Минди. Волосы девочки обрели свой изначальный каштановый цвет и волнами падали ей на спину. Когда они купят ей приличное платье, что и намеревалась теперь сделать Меган, она станет настоящей красавицей.
В переросшем свои границы горняцком поселке, который возымел дерзость именовать себя городом, выбор приличной детской одежды был крайне скудным. В крошечном углу самой большой лавки, которая торговала в основном вещами, требующимися для работы в рудниках, они нашли два простеньких бумажных платья в клетку, нижнее белье из хлопка и чулки, а также голубой капор. Пока что этого хватит, а в Тусоне они найдут еще что-нибудь. Следующей проблемой была покупка подвенечного платья для Меган.
Дело приобретало безнадежный оборот, когда Меган вдруг осенила идея. По дороге в эту большую лавку они проходили мимо крошечного магазинчика с испанской надписью. Они не стали в него заходить, предположив, что в нем предпочитают иметь дело с мексиканскими покупателями. И теперь, руководствуясь исключительно наитием, Меган потащила туда мать. В крошечной лавке, заполненной товаром снизу доверху, продавалось все от продовольствия до игрушек.
Прибегнув к языку жестов, Меган в конце концов сумела объясниться с владельцами — немолодой супружеской парой из Мексики. Черноглазая женщина улыбнулась и с воодушевлением кивнула, приглашая Меган в глубину помещения. Там она извлекла из-под кипы товара нечто похожее на кусок ткани, но, когда встряхнула, Меган ахнула от восторга. Это оказалось мексиканское свадебное платье! Оно было сшито из тончайшего хлопка. Покрой лифа позволял обнажить плечи, с двух сторон его держали два атласных банта. Воротник заменяла широкая оборка из нежного узорного кружева, закрывавшего верхнюю часть лифа. Такое же красивое кружево украшало и подол широкой юбки, а также шло по внешнему краю клиньев на всю длину юбки, открывавшей взгляду ослепительно белую нижнюю юбку. Талия подчеркивалась широкой атласной лентой, завязывавшейся на спине в большой бант.
Вероятно, это было самое красивое платье, какое видела в своей жизни Меган. Менее затейливое, чем атласное, в котором она должна была идти под венец с Кирком, но как раз простота и завоевала ее сердце. Платье было само совершенство в каждой детали, и, поскольку большинство мексиканок невысоки ростом, оно подошло Меган, словно было сшито специально для нее. Мало того, к нему замечательно подходила шаль, купленная в Санта-Фе. Короче, Меган нашла свадебное платье своей мечты.
24
Лошади были оседланы и выведены на улицу, мужчины ждали. Наконец-то собравшись, Меган, ее мать и Минди спустились по лестнице. Меган засмеялась, увидев, что на выигранные в покер деньги Блейк ухитрился купить себе новое седло и переметные сумы взамен тех, что он отдал за Минди. Роскошными их не назовешь, но временно сгодятся и такие.
Едва вся компания собралась сесть в седла и отправиться в дорогу, как раздался грубый окрик:
— Ну-ка постой, Монтгомери!
Меган обернулась и обнаружила, что человек, которому принадлежал голос, был не менее грубым и безобразным. Он злобно воззрился на Блейка, правая рука угрожающе тянулась к кобуре.
Блейк настороженно смерил его сощуренным взглядом.
— Тебе нужно что-то, Харлоу? — процедил он сквозь зубы.
— Да! Вчерашней ночью я попытался разыскать тебя после игры, но ты исчез. Нам нужно свести с тобой счеты. Еще никто долго не жил на этом свете, обозвав меня мошенником.
— А как можно еще назвать человека, подсовывающего карты из другой колоды?
Бычья физиономия мужчины побагровела от ярости.
— Так говоришь ты. Я говорю другое.
— Тогда ты врешь, — холодно произнес Блейк.
— Вот что, Монтгомери! Ты и я, прямо здесь и сейчас! И постарайся ухватить половчей свою шикарную пушку, а то я влеплю пулю тебе прямо в лоб!
Собравшаяся вокруг спорщиков толпа начала быстро рассеиваться, любопытные зрители бросились к ближайшим дверям. Меган застыла рядом с лошадью, едва способная понять, что происходит.
— Поединок! Прячьтесь! — Тревожные крики эхом отдавались в ее голове.
Не спуская глаз с Харлоу, Блейк спокойно произнес:
— Уведи Меган отсюда, Джейк.
Улица быстро пустела. Джейк схватил Меган за руку и потащил к гостинице. По пути сунул монету подвернувшемуся мальчишке, пообещав заплатить потом еще, если тот отведет их лошадей за угол и присмотрит за вещами. Парень разрывался между жаждой заработать и нежеланием пропустить захватывающее зрелище, но все-таки перевесили деньги.