- Ты этого хочешь? - недовольно спросил Берн, глядя на Селифана укоризненно, как на преступника, высокомерно как-то...он еле дослушал то, что Селифан говорил. Уже с первого предложения хотел перебить его и обругать.
- Нет...я не знаю... - протянул Селифан. - Но если так, то может же она вновь забудет обо всём...или, наоборот, вспомнит...
Селифан глубоко задумался.
- Ты точно больной, Селифан, - упрекнул его Берн, и говорил он именно то, о чём подумал. - Что ты пристал к ребёнку-то, пусть живёт счастливо, пусть воспитывает его... Жизнь дала тебе прямо-таки чудо-шанс, а ты не знаешь, как испортить всё поскорее. Она же не помнит тебя! Скажи, что жених ты её, что жениться вы собирались. И живите счастливой семьёй.
Селифан приподнял голову, и некоторую радость можно было разглядеть на его лице. То, что сказал Берн, явно нравилось ему, успокаивало и подбадривало его. Он даже мечтать начал тут же о той счастливой жизни, которая не казалась уже такой уж несбыточной мечтой. Но всё же в его мыслях что-то не давало ему покоя, и он вновь думал о другом...
Берн, не услышав в ответ ничего и помолчав секунды пять, добавил:
- Вот, женишься на ней. И всё будет отлично! И запирать не придётся.
- Да нет, бред это всё, она никогда за меня замуж не пойдёт, - пожаловался Селифан, уже немного недовольный словами Берна. Хоть мысль о том, что они с Эммой могут зажить семьей нравилась Селифану, он всё же поверить не мог, что такое возможно. Ему надоело напрасно мечтать и планировать.
- Не осложняй ты всё, не ищи неприятности, - посоветовал Берн. - Скажи, что она уже согласие дала выйти за тебя замуж. Ребёнок же твой, любая мать хочет, чтобы ребёнок жил в полноценной семье.
- Но она же не любит меня, я противен ей... - жалобно произнёс Селифан.
- Недавно тебя это не беспокоило, - упрекнул его Берн, но затем тут же обнадёжил: - Полюбит!
- Нет...
-Ты просто не насилуй её и всё. Дождись, пока сама захочет, - объяснил Берн.
- Не захочет она, - тихо упрямствовал Селифан.
- Так сделай так, что б захотела! Не мне ж тебя учить...Терпи и жди, ухаживай за ней, как подобает. У вас же ребёнок, всё равно захочет, вот увидишь! Главное, чтобы не вспомнила она, как ты издевался над ней. Вот и приложи усилия, чтобы память её так и осталась стёртой.
Селифан вздохнул и не знал, что ответить. Он понимал, что Берн прав, умные советы даёт и всё, что говорит - реально осуществимо. Только Селифан, почему-то, всё по-своему хотел поступить, но ещё не придумал, как именно? Мучился в бесполезных размышлениях.
- И нечего её больше приводить в Дом Ли.
- Ну, я понимаю, что глупость сказал, - признал Селифан правоту Берна. - Но я не знаю, что делать...
- Я же сказал уже тебе, как надо поступить.
- Да ты просто не всё ещё знаешь...
- Что ты опять успел натворить? - с упрёком поинтересовался Берн, и ему уже надоело разговаривать с Селифаном, потому что он считал его беспокойство напрасным. Удивлялся глупости Селифана. Ведь Берну ситуация казалась ясной и простой.
- Ничего не натворил, просто Эмма...так, получилось, случайно... - Селифан замолчал на мгновение в нерешительности, боялся, что Берн ругать, упрекать его будет за то, что случилось... - короче, она думает, что я её отец. Вот.
Берн тут же приподнял брови от удивления, но, казалось, сразу даже не поверил словам Селифана. И пока он полностью ещё не осознал неожиданную информацию, Селифан быстро добавил:
- И я не знаю, что делать? Это медсестра сказала Эмме, что в коридоре её отец ожидает. Она не знала просто. - Селифан опять замолчал на пару секунд после этих слов, но затем продолжил говорить: - А когда я вошёл, Эмма смотрела на меня, такими нежными глазами...я присел рядом, она взяла меня за руку и что-то долго-долго смотрела на ладонь. Я испугался даже, может, она вспомнила меня...а потом случилось совершенно неожиданно, она улыбнулась и назвала меня отцом. Сказала, что помнит эти руки, пятно белое под большим пальцем...и лицо тоже...и она уже не сомневалась, что видела меня раньше.
- А ты так просто и согласился быть её отцом? - в недоумении спросил Берн.
- Я был тронут...она не ненавидела меня, с нежностью смотрела, с любовью...и я почувствовал, что нужен ей. Эмма попросила меня не уходить быстро, побыть рядом с ней подольше...
- Ну, вот видишь, а ты говорил, что она ненавидит тебя.
- Но как отца она может любить меня...
- Хе-х, а не слишком ли молод ты для её отца? - начал Берн ехидствовать, садясь на кресло.
- Мне всё равно, главное, чтобы любила...хоть как-нибудь, да любила меня.
- Не глупи, Селифан. Скажи ей правду и всё.
- Не могу я, она верит мне теперь, доверять перестанет, если узнает, что я не отец её...я не хочу вновь потерять Эмму, не хочу, чтобы она опять возненавидела меня.
- Ты только что сказал, что она расположена к тебе, значит, не возненавидит.
- Доверять перестанет, - повторил Селифан уже сказанное.
- Нормально будет всё! Куда денется, у неё всё равно больше никого нету, кроме тебя.
Селифан задумался, но что ответить, не знал. Он не хотел поступать так, как велит Берн, хоть и мечтал зажить с Эммой одной семьёй.
- Боюсь, что гнать начнёт меня, как раньше. Я не могу без неё...опять заставлю...
- Давай-ка ты забудь про заставлю, пора уже за ум браться, - рассерженно сказал Берн, осуждая его толи из жалости к Эмме, толи оттого, что понял, как легко ему удается пробуждать в нём пороки и не получается обратно сделать из него нормального человека. Берну стало неприятно слушать Селифана, ведь сам-то он всегда старался знать во всём меру, терпеть не мог напрасную жестокость.
- Я назвался Матвеем, - сказал Селифан, когда Берн замолчал. - Имя хочу вот поменять...
Берн захихикал, немного прикрыв рот ладонью, и спросил: