Выбрать главу

Ай отдала нам приказ сплотиться вокруг нее, но Лала неожиданно вспомнила, что то ли чайник забыла выключить, то ли утюг… и предприняла попытку побега. Ловить чрезвычайно скользкую, голую, ловкую и целеустремленную женщину в столь экстремальных условиях было занятием ну очень нелегким, даже если учесть то, что Переяслава крепко удерживала часть слизи, которая играла роль скафандра для трикстера. Тем не менее, успех сопутствовал, причем, в основном, мне — благодаря дриаде, я запустил внутрь Лалиной слизи хвост, банально спеленав женщину потуже, и прижал ее дрыгающееся тело к спине.

Магия Митсуруги тем временем набирала обороты — круги вращались, исторгая в мир какую-то черную субстанцию, что смотрелось довольно зловеще даже на фоне буйствующей в нескольких десятках метрах от нас стихии. Японка мерным речитативом зачитывала длинное заклинание. Дрыгающаяся Лала вспомнила, что умеет говорить, и начала:

— Народ, вы что, психи? Вы что, сумасшедшие? Нам — ТУДА?! Это нереально! Отпустите, я не хочу, я пойду отсюда, домой пойду… дома нет, я пойду строить дом, только отпустите, я не хочуууу!!

— Поздно не хотеть, — резонно заметил я, замечая, что к моей спине, точнее, к примотанной и дрыгающейся на ней женщине, старается прижаться мужская часть команды, — Где твой дух авантюризма?!

— В зад гремлину такой авантюризм! — пустилась в резкую критику женщина, — А назад мы как попадём?

— Какой назад? — почти серьезно удивился Умный Ёж, — Лала, милая, вам же было сказано, что это суицидальная миссия. Вот наш первый суицид!

Последнюю шутку трикстер восприняла крайне плохо, попытавшись укусить меня за кончик хвоста, но тут, наконец, Митсуруги завершила своё заклинание. Тьма кинулась на нас… и исчезла. Нечто невидимое приподняло всю нашу компанию над черным оплавленным монолитом, чуть сдавив по бокам.

— Все, готово, — будничным тоном сказала золотой архимаг, — Теперь поехали!

И нами буквально выстрелило в ревущий свет.

Следующий час был одним из наиболее странных во всех моих жизнях. Бытие заключило меня и кучку голых разумных в невидимый и непроницаемый шар, добавило туда несколько сотен литров живой оранжевой слизи и начало играть в бармена, встряхивающего стакан. Заключенные в силовую сферу, мы самым наибанальнейшим образом падали в бездну, наполненную концентрированным эфиром. Бултыхаться в оранжевом бульоне, периодически чем-то кого-то стукая, было довольно весело, но только после того, как я узнал, что у остальных (кроме Лалы) хватило ума надеть набедренные повязки. Вращаясь и тыкаясь во все подряд, я понял, что это мне напоминал этот эфиропад — энергетический слой, отрезающий Срединный Мир от Внешнего. Но там он был невидимым!

Момент, в который нас особо люто взболтало и выкинуло куда-то, где слепящий яркий свет сменялся чернильной тьмой, никто не уловил. Чем бы ни было созданное Ай волшебство, оно прекрасно гасило все внешние импульсы, подаваемые на сферу, но внутренние были нашей личной большой проблемой. Просто в один момент «суп» из тел и слизи перестал взбалтываться, а его разумные составляющие бездумно полезли вверх — туда, где был воздух, а не оранжевая живая тварь, лихорадочно пытающаяся понять, что с ней происходит.

— Кирн! — вынырнувших из движущейся жижи Митсуруги и Гиндоса можно было спокойно укладывать в гроб, оба выглядели несвежими покойниками. Ай выплюнула изо рта комок слизи и повторила, — Кирн! Мы слишком близко к потоку! Я выпущу тебя наружу! Ты должен дотолкать сферу с нами до безопасной зоны!

— Я там коньки двину! — обосновал я свою политику, будучи предварительно правым — волшебный шар остановился в полусотне метров… только уже не от потока, а от колоссального сияющего облака, из которого исходил низкий угрожающий гул, — Меня сожжет!

— Ты тут кого-нибудь еще способного на такое видишь?

— Ладно, выпусти мой хвост, я им попробую!

Как оказалось, выпустить из «сферы отрицания» лишь часть орка нельзя, только всего и сразу. Деваться мне было откровенно некуда, поэтому, врубив защиту в виде «железной рубашки», я вышел наружу.

Спасло меня и нас то, что выходил я из сферы зажмурившись, а также с полной грудью несвежего, но все-таки воздуха, который каким-то чудом успевала производить Переяслава, пока мы падали вниз. Меня ошпарило сразу всего, с ног до головы, во всех местах одновременно! Получив болевой шок, я сразу выкинул из головы все планы по грамотному перетаскиванию сферы, уперся в нее руками и… начал бежать.