Командир корабля Даннинг потянулся, разминаясь, и с легкой манерностью, уже хорошо знакомой всему экипажу, выдохнул в свои роскошные усы. Выглядел он гораздо взрослее своих тридцати двух лет.
— Пит, как там температура в головке цилиндра третьего двигателя? — спросил он, бросив быстрый взгляд на второго пилота.
Пит шевельнулся и, посмотрев на приборы, ответил:
— Все в порядке. При мне его проверяли, но ничего не обнаружили. Наверное, само отрегулировалось. Сейчас не перегревается.
— Порядок.
Дан окинул взглядом ночное небо. Тонкий серп луны слабо освещал под собой белый волнистый покров. Перистая, облачная пряжа то неторопливо приближалась к лобовому стеклу, то внезапно распадалась на тонкие волокна и исчезала в темном пространстве. Иногда самолет проваливался в громаду серо-молочного облака, через секунду-две вырывался из нее, как спаниель из воды, встряхиваясь и фырча.
— Может, повезет, и пройдем дальше при ясной погоде, — сказал Дан. — Не похоже, чтобы и на этот раз метеосводка ошиблась… Но почему-то, когда летишь с такой беспокойной компанией на борту, обязательно что-нибудь нарушается в графике.
— Точно, — согласился второй пилот. — А вот через месяц или около того будет спокойнее.
Самолет стало слегка подбрасывать, он столкнулся с восходящими потоками теплого воздуха, и на несколько минут командир сосредоточил все свое внимание на пилотировании. Затем спросил:
— Ты хотел бы попасть на этот великий матч в Ванкувере, ну, конечно же, если сможем отдохнуть перед этим?
Второй пилот, немного помедлив, ответил:
— Еще не знаю. Как получится.
Командир пристально посмотрел на него.
— Что ты имеешь в виду? Что значит «как получится»? Если ты решил приударить за Джанет, то брось эти штуки. Она слишком молода для такого Казановы, как ты.
Но эта характеристика менее всего подходила молоденькому пилоту с его вдумчивыми глазами и свежим цветом лица.
— Полегче, командир, — вспыхнув, возразил он. — Я еще никого в своей жизни не развратил.
— Ну что ж, малыш, это вполне возможно. Но не советую начинать с Джанет, — усмехнувшись, заметил капитан. — Половина персонала авиалиний Канады считает своим долгом завоевать ее. Не осложняй себе жизнь, малыш.
В трех с лишним метрах от них за раздвижной дверцей та, о которой говорили, принимала у пассажиров заказы на ужин.
— Не хотели бы вы сейчас поужинать, сэр? — склонившись над пассажиром, спрашивала она с мягкой улыбкой.
— А! Как это? Ах да, пожалуйста, — пробормотал Байард, с трудом выбираясь из сна и, подтолкнув Спенсера, который все еще спал, позвал:
— Проснитесь! Ужин.
Спенсер зевнул и встряхнулся.
— Ужин? Прекрасно. Немного запаздываете, мисс, да? А я думал, что давно проспал его.
— Нас задержали в Торонто, сэр, и поэтому мы еще не подавали, — сказала Джанет. — Что вы желаете? Могу предложить баранью отбивную или запеченного лосося.
— Э… да, пожалуй.
Улыбка Джанет стала немного напряженней.
— Так что же, сэр? — переспросила она невозмутимо.
Спенсер, наконец, совсем очнулся:
— Ах, да, простите, мисс. Я буду отбивную.
— И я тоже, — сказал Байард.
Вернувшись в буфет, Джанет тотчас занялась приготовлением. Теперь ей требовалось не более получаса, чтобы все подать. Улучив минутку, она взяла телефон и нажала кнопку внутренней связи.
— Кабина пилотов, — раздался голос Пита.
— Я наконец подаю ужин, — сказала Джанет. — Лучше поздно, чем никогда. Есть баранья отбивная и запеченный лосось.
— Минутку.
Джанет услышала, как Пит обратился к командиру:
— Джанет, командир сказал, что будет отбивную, нет, секунду, он раздумал… как рыба, ничего?
— Мне кажется, что вполне, — задорно откликнулась Джанет. — Ее выбрали почти все.
— Ну, тогда командир возьмет лосося. А вообще-то давай два. И побольше гарнира не забудь. Мы ведь еще растем.
— Хорошо. Значит, двойные порции, как обычно. Ну, сейчас приплывет ваша рыбка.
Она быстро собрала два подноса и, неся их впереди себя, пошла к пилотам, с профессиональной ловкостью поддерживая равновесие при почти неощутимых колебаниях самолета. Пит появился, чтобы открыть ей дверь, и принял подносы. Командир уже переключил управление на автопилот и теперь заканчивал очередную радиосвязь с диспетчерскими пунктами в Ванкувере.
«Высота 16 тысяч, — продолжал он, обращаясь в крохотный микрофон, торчавший у его рта на тонкой пластмассовой дужке. — Курс точно 285. Воздушная скорость 210 узлов. Расчетное время прибытия 05.05 по тихоокеанскому часовому поясу. Конец».