— Что прикажете? — резко бросил он.
Денис оробел.
— Я — я к товарищу майору.
— Он вас вызывал?
— Н-нет.
— Тогда можете быть свободны.
В сузившихся глазах старшего сержанта угадывалась презрительная усмешка.
— Но мне… очень надо. Понимаете? Я должен сказать…
— Мало ли кто что должен. Иди, малый, иди.
И слова, и тон, и весь вид этого одетого с иголочки человека с тремя треугольниками в петлицах, как бы подчеркивали его недоступность.
В растерянности Денис вышел из приемной. Что теперь делать? Ни пропуска, ни копейки денег. И тут вспомнился проводник Степан Ильич, с которым приехал в Москву. Может, он здесь? Узнать бы.
Заспешил к выходу на перрон. Но выход охраняли военные с красными повязками на рукавах. Движение около них замедлялось — у каждого проверяли документы.
Денис вытащил комсомольский билет и справку из школы.
— Что такое?! — удивился сержант, ознакомившись с его документами. — Где пропуск, билет?
— Нет у меня… Ни копейки… А домой надо.
— Детский сад, ей-богу… Товарищ старший лейтенант! Тут вот гражданин… Ни пропуска, ни билета… Домой хочет.
Подошел старший лейтенант, внимательно рассмотрел поданные сержантом бумаги.
— Где живете?
— В Новодольске.
— Без пропуска, без проездных документов вас даже на перрон пропустить не могу.
— Но мне хотя бы о проводнике узнать. Его фамилия Насонов. У меня ни копейки… А он поможет.
Старший лейтенант потерял терпение.
— По правилам я должен вас отправить в комендатуру.
— Ну и отправляйте, — обозлился Денис. — Я не диверсант какой-нибудь. За то, что денег нет, не арестуют.
— Не кипятись, парень. В конце вокзала есть тридцать седьмая комната. Там и узнай о своем Насонове. Больше не задерживаю…
В тридцать седьмой комнате уставшая женщина, почти до глаз закутанная в пуховый платок, раздраженным голосом стала объяснять, что у нее голова распухнет, если она будет знать каждого проводника по фамилии. Денис терпеливо объяснял, зачем ему нужен проводник Насонов.
Женщина схватилась за телефон, долго куда-то звонила и, наконец, сказала, что Насонов уехал ночью.
— Не могу ничем помочь. Приходи на четвертые сутки. Или позвони. Вот возьми телефончик. Она сунула Денису бумажку.
«Ждать четверо суток? Возвращаться в пустую теткину комнату? Ни за что!..»
Денис решительно зашагал к комендатуре. Что он придумает, еще не знал, одно было ясно — во что бы то ни стало надо прорваться к коменданту.
У входа в комендатуру дорогу ему преградил военный.
— Э, а ты как здесь оказался?
Перед Денисом стоял раненый подполковник. Фуражка чудом держалась на его забинтованной голове. Денису показалось, что где-то он видел этого человека. Но где?
— Куда же подевалась знаменитая обгорелая шинель? — Подполковник широко и добродушно улыбнулся.
Денис вспомнил: тот самый подполковник, что проверял его стрельбу.
— Товарищ подполковник! — обеими ладонями он сжал протянутую ему руку.
— Ну, здравствуй, — сказал подполковник. — Жив значит? А говорили — погиб.
Денис рассказал и о том, что с ним произошло, и с своем нынешнем затруднительном положении.
— Н-да, значит, ни проездных документов, ни билета? Ты что же? Забыл, какое сейчас время?
Денис только вздохнул.
— Я здесь с эшелоном, — раздумчиво продолжал подполковник, — могли бы тебя подбросить, да не совпадает наш маршрут с твоим. Давай-ка вот что: посадим тебя на ближайший поезд, идущий через Узловую. Пойдем.
Подполковник вошел в приемную и решительно направился к двери, ведущей в кабинет коменданта.
— Товарищ подполковник, разрешите… — начал было старший сержант, загораживая дверь, но подполковник отстранил его сильной рукой и вошел в кабинет. Следом проскользнул Денис.
Майор будто не поднимался с места с той памятной ночи. Как и тогда, он держал в руках сразу две телефонные трубки и кого-то гневно распекал. Увидев вошедших, спросил:
— В чем дело, товарищ подполковник? Мои люди что-то упустили?
— Все в порядке, товарищ майор. Я по другому вопросу. Вот, извольте любить и жаловать.
Подполковник обнял рукою Дениса за плечи и мягко подтолкнул вперед.
— Я с этим товарищем знаком, — сказал майор, и на обветренном лице его отразилось что-то вроде улыбки. Подался вперед. — К тетке приехал, так?
— Чулков его фамилия, — подсказал подполковник, мягко, будто успокаивая, положил руку на плечо Дениса.
— Помню, как же… С неделю назад доставили ко мне. Ни пропуска, ни билета, одна больная тетка… Все помню. Так что же он натворил?