Пошел второй месяц, как училище влилось в гвардейскую дивизию. Кончился август, наступил сентябрь. Позади осталось невиданное сражение на Курской дуге. Войска наши подошли к Харькову. А дивизия все еще находилась в тылу. Гвардейцев усиленно готовили к каким-то ответственным операциям.
Август и сентябрь выдались знойными, — без соленых разводов на спине не увидишь ни одной гимнастерки. И в поле, и на плацу солдаты задыхались от духоты и пыли. На каждом шагу бросались в глаза следы недавних бомбардировок. Всюду громоздились пустые коробки зданий с выбитыми оконными рамами. От воронок земля казалась рябой.
Однажды роты подняли задолго до рассвета. Все еще с вечера знали, что предстоят учения на тему: отражение танковой атаки противника.
К восходу солнца на окраине станционного поселка были вырыты траншеи, окопы, ходы сообщения.
Командир роты старший лейтенант Гостев, поглядывая на выплывавший из-за горизонта кроваво-красный диск солнца, вводил командиров взводов в обстановку:
— Неприятель бросил в атаку десять танков. Оборону держит рота с приданным ей минометным взводом. Запас мин у минометчиков кончился. В стрелковых взводах есть противотанковые гранаты. Действуйте!
Командиры первого и второго взводов, младшие лейтенанты Козлов, Соснин и командир третьего взвода старший сержант Старостин вернулись к своим подразделениям.
Козлов коротко и четко объяснив ситуацию, обвел подчиненных взглядом:
— Зеленков! Вы — командир взвода. Ваше решение? В вашем распоряжении сорок секунд.
Размышлял Вадим одно мгновение и сказал уверенно:
— В глубоком окопе танк бойцу не страшен. Надо подпустить танки на близкое расстояние и забросать гранатами.
Козлов, воспользовавшись паузой, усложнил задачу:
— А если танки прорвутся к траншеям, начнут утюжить окопы и зароют вас в землю?..
Денис придирчиво осмотрел свою ячейку, подумал:
«Не зароют, кишка тонка. Не рискнет же танкист завалиться в траншею одной гусеницей? Может опрокинуться».
— В любом случае, товарищ гвардии младший лейтенант, будем бить их гранатами, — ответил Вадим.
Быстрый и напористый, опрос командиров отделений напоминал беглый артиллерийский огонь.
— Передать на КП — взвод к обороне готов! — приказал телефонисту младший лейтенант.
А Ленька Костров, ныне помощник командира минометного взвода, который должен был отражать танковую атаку вместе с родной ему стрелковой ротой, но по воле старшего лейтенанта Гостева обреченный на бездействие, не мог смириться со своим положением обезоруженного в бою человека. Пока шел опрос командиров стрелковых отделений, он, резко жестикулируя, что-то протестующе говорил своему командиру взвода — старшине. И тот был недоволен «создавшейся обстановкой», но кивнул на командира стрелковой роты:
— Убедите старшего лейтенанта.
Ленька устремился к окопу Гостева.
— Разрешите, товарищ гвардии старший лейтенант?
— Что у вас? — Командир роты удивленно вскинул на него взгляд.
— У минометчиков почти четыре десятка гранат, половина из них — противотанковые. Мы вооружены автоматами ППШ и винтовками СВТ. Разрешите и нам вступить в бой с танками?
Старший лейтенант поднялся во весь рост. Он оказался на голову ниже Леньки. В его зеленых узких глазах появилась усмешка. Приказал:
— Занять позицию в траншее! Приготовить гранаты!
— Есть занять позицию!
Минометчики, с опаской поглядывая на холм, торопливо начали устраиваться в траншее. Ленька проверил занятую бойцами позицию, увидел в соседнем окопе Дениса. Сделал страшные глаза, придушенно крикнул:
— Эй, пехота, оглянись — душа-то в пятках!
— От пехоты слышу. Минометики-то ваши — тю-тю…
И тут за пологим холмом впереди послышался гул моторов. Танки пошли в атаку. Гул нарастал. Неожиданно из-за холма выползли немецкие танки с черными крестами, поджарые, угловатые.
Впереди и сзади траншеи начали рваться толовые шашки, означавшие, что танки открыли огонь. В окопах замерли. А рев дизелей и лязг гусениц накатывается, нарастает. Напрягаются нервы.
Из своей ячейки Денис отчетливо видит фашистские кресты на броне приближающихся танков. Он знает, что немецкие танки отремонтированы специально для обучения солдат, и все-таки ненавистные эти кресты бросают в дрожь. Передний танк движется прямо на него. Он приближается не очень быстро, но неумолимо. Невозможно оторвать глаз от страшной этой махины. И вдруг танк в упор стреляет в Дениса из пушки.
Чулков мигом ныряет в окоп, но уже в следующую секунду встает и швыряет в танк учебную гранату. Бросают гранаты Вадим, Карпухин, Кокарев. Танк, готовый раздавить Дениса, вдруг закрутился на месте. Это означало, что одна гусеница разорвана. Чулков на мгновение замирает, смотрит влево, вправо, лихорадочно соображает: что делать дальше? Танк поворачивается задом, Денис бросает вторую гранату, и она звонко ударяется о броню башни. Открывается верхний люк…