— Тоже по чину не положено?
— Так точно, не положено.
Сказано это было с той странной звенящей веселостью — веселостью на грани слез — какая свойственна истеричным людям.
Когда вернулись в деревню, Глотов сказал:
— Пойдемте обедать, товарищ командир взвода.
— Какой уж тут взвод, — усмехнулся Денис, — считайте — рота.
— Желаете, чтоб называли вас командиром роты? — Глотов бросил на Дениса острый горячечный взгляд. — Пожалуйста, хотя по штатному расписанию и не положено.
«Не в себе человек», — подумал Денис, но промолчал.
Он предполагал, что будет обедать со своим подразделением за одним столом, но Глотов позвал его в хату, где стоял на квартире. Он сказал, что раньше они жили вместе с Коротеевым и, если товарищу гвардии старшему сержанту угодно, он может занять койку покойного лейтенанта.
Окликнув подсменного бойца, который спешил на кухню, Глотов приказал:
— Скажи повару, чтобы нес ко мне обед на двоих — новый командир прибыл. Да пусть покажет товар лицом!
— Есть, чтоб показать товар лицом! — разулыбался солдат и побежал на кухню.
— Повар у нас хороший, — объяснил Глотов.
Занимал сержант одну из двух комнатенок в домике, покрытом камышом. Сразу пригласил Чулкова «откушать». Через минуту на столе появилось на тарелке нарезанное толстыми розовыми ломтями сало, пузатая бутылка с красочной иностранной этикеткой и две алюминиевые кружки.
— Давайте, командир, по единой перед обедом. Французский коньяк — не шутка, — сказал Глотов и с хваткостью, в которой ощущалась привычка, взял бутылку за горло. Дениса неприятно кольнуло то, что слово «командир» сержант произнес без официального прибавления «товарищ». Такая фамильярность свидетельствовала об одном: Глотов стремится войти с ним в приятельские отношения. Видимо, в таких отношениях он был с лейтенантом Коротеевым и считает, что если офицер не побрезговал дружбой с ним, то что говорить о каком-то старшем сержанте, да еще младшем по возрасту.
Закрыв ладонью кружку, Денис нарочито решительно сказал:
— Не пью. И вам в служебное время не советую.
Не выпуская из руки бутылки, Глотов пожевал губами, с вызывающим прищуром спросил:
— Приказываете или советуете?
— Пока советую.
— Тогда, товарищ командир ро…, то бишь взвода, с вашего разрешения, как говорили в старину, позволю себе пренебречь вашим советом.
Он налил полкружки коньяку, выпил залпом и бросил в рот пластинку сала.
«Язык у него какой-то фиглярский», — подумалось Денису. Он хотел сказать Глотову об этом, но воздержался. Не в языке дело. Он, наверное, должен бы не совет давать Глотову, а приказать не пить. Должен был или не должен? С первого знакомства завернуть гайки? Правильно ли это? В бою отношения командира с подчиненными однозначны — приказ. Вспомнилось, как ординарцу Раскудря-Кудрявому приказал отдать водку медикам… Но то в бою…
Размышления Дениса прервал грохот сапог в сенях, вслед за тем дверь отворилась, и на пороге возник Дергач. Ефрейтор сиял такой белозубой улыбкой, и столько в ней было искренней радости, что казалось сам он излучал свет. В руках Макар держал четыре котелка, над которыми поднимался пар.
Денис не ожидал такой приятной встречи. Он не видел повара с тех пор, как стал комсоргом — столовался при штабе…
— Денис! Товарищ Чулков! — громогласно заговорил Дергач, переступая порог. — Мне говорят старший сержант Чулков, а я думаю себе: какой Чулков? Которого я знаю — сержант, а этот старший… — Макар поставил котелки на стол, протянул руку. — Поздравляю с повышением
— Денис встал, пожал Дергачу руку.
— Рад, Макар, встретить тебя здесь. Вот помкомвзвода говорит — хороший повар у нас, а мне и невдомек, что это ты.
Дергач зарделся от похвалы, с благодарностью взглянул на Глотова.
— Стараемся. Товарищ гвардии сержант всегда были довольны.
Глотов взглядом указал на бутылку.
— Выпьешь, ефрейтор?
Макар вопросительно взглянул на Чулкова и, заметив, как построжало его лицо, мигом напустил на себя озабоченность.
— Не могу, товарищ гвардии сержант, некогда. Дел — вот так, — полоснул себя ребром ладони по горлу. Вытянулся. — Разрешите идти, товарищ гвардии старший сержант?
— Погоди, Макар. Ты где квартируешь?
— Да у Христи. Это тут, рядом, через три хаты.
— Хорошо, иди.
Покончив к вечеру со всеми текущими делами, Денис отправился к Дергачу. Встретила его хозяйка Христя, полная женщина лет тридцати пяти. Разбитным напевным голосом она приветствовала Дениса.
— Заходьте, товарищу охвицер, добро пожаловать до хаты, гостем будэтэ. — Когда вошел в горницу, всплеснула полными руками. — Ой, боже ж мий, який вы лыдащий! Сидайте, вечерять подам…