— Однако, — заметил Скотт, — многое будет зависеть от вас самих. Только вы можете принять решение, стоит ли идти навстречу спасению или же лучше оставаться здесь и ждать в обеденном зале помощи извне.
Мюллера потрясла речь Скотта. Теперь уже и другим казалось, что священник прав, так о чем тут еще спорить, что обсуждать? Правда, о плавучести судна в положении «вверх дном» никто ничего не знал толком. Сколько времени оно еще продержится? Сколько воздуха осталось в трюме? Но люди вели себя так, словно не хотели верить в собственную смерть. Пока все рушилось вокруг, отовсюду доносились мольбы о помощи, вопли и стенания. Но лишь только все немного успокоилось, и люди уже начали обдумывать пути к спасению. Может быть, сыграло свою роль и доверие, которое умел вызывать к себе Скотт. К тому же многие считали, что, перевернувшись и став похожим на огромную морскую черепаху, «Посейдон» стал устойчивее. Правда, сам Мюллер сознавал и то, что это больше походило на иллюзию, которая могла развеяться в любую минуту.
— А что же будет со всеми остальными? — поинтересовался Шелби, взглянув туда, где лежали раненые и погибшие. Кое-кто из потерявших сознание начинал понемногу шевелиться и приходить в себя.
— Мертвые не в счет, — спокойно произнес Скотт, и Джейн Шелби даже вздрогнула от неожиданности. Слишком уж циничными показались ей слова священника. Впрочем, немного пораздумав, она справедливо решила, что погибшим и в самом деле уже ничем не помочь.
— Здесь, в обеденном зале, при падении погибло семь человек. Кроме того, серьезно раненые люди тоже не сумеют добраться до обшивки корабля. Мы не можем обременять себя калеками. Пока что наш старенький доктор делает все возможное, чтобы облегчить их страдания.
«Но это очень жестоко и эгоистично, — подумала Джейн, — бросить их всех здесь, а самим уйти. — Правда, здравый смысл тут же подсказал ей другое: — А что ты сама предлагаешь сделать для людей, которые, к сожалению, не в состоянии передвигаться?» Таким образом, слово «эгоизм» легко менялось на «самосохранение». Да, Скотт снова оказался прав, а она нет. И Джейн это очень не понравилось.
— Вот это да! — фыркнул Роузен. — Как можно рассчитывать на помощь старикана, который почти ничего не видит? Ну какая от него польза?
— А как, по-вашему, можно было рассчитывать на капитана, который допустил весь этот кошмар? — печально усмехнулся Весельчак.
— Так что будет с остальными? — упрямо повторил вопрос Шелби и тут же добавил: — Я имею в виду тех, которые отделались ушибами и царапинами, — пояснил он.
Скотт кивнул, показывая, что понял.
— Я разговаривал с ними, — сказал он. — Тот молоденький эконом велел им оставаться на месте и пообещал призрачную помощь неизвестно от кого. Но он был в форме члена команды, а потому они безоговорочно поверили ему.
— Значит, остается только наша группа, — подытожил Шелби.
Лампочки в полу начали медленно меркнуть, затем опять вспыхнули с новой силой.
— Кстати, вот еще что меня интересует! — воскликнул Весельчак. — Сколько времени еще у нас здесь будет светло? Мне кажется, включилось аварийное освещение.
— Да, я успел узнать об этом кое-что от четвертого механика, — подтвердил Скотт. — Правда, этот парнишка сам мало что знает. Он сказал мне, что свет еще продержится час или два. Плюс-минус несколько минут.
— Боже мой! — возмущенно вскрикнул Рого. — И за такое обслуживание мы платили столько денег! Но откуда ему известны такие подробности?
Линда закрыла глаза, как капризный ребенок, и сжала ладони в кулачки.
— Я не хочу умирать! — истошным голосом завопила она. — Мы все очень скоро умрем, а вы продолжаете свои глупые разговоры! О, Пресвятая дева Мария! Спаси нас, пресвятая Богородица!
Скотт не обратил на нее никакого внимания, а ответил ее супругу:
— Да он ничего и не знает. Тут вы совершенно правы. Он познакомился с такой громадиной, как «Посейдон», впервые, когда заступил на суточное дежурство. Это ведь его первое плавание. Если бы я был уверен в том, что ему что-то известно об этом судне, я ни за что не отпустил бы его просто так. Я бы обязательно заставил его прийти сюда и провести нас наверх. Но хватит об этом. Надеюсь, вы все понимаете, что чем раньше мы начнем что-то делать, тем больше у нас шансов на спасение.
Неожиданно заговорил Мартин. Он был таким маленьким и незаметным, даже в выходном вечернем смокинге, что его голос немало удивил всех.
— Не знаю, какие у вас дома дела, дорогие мои, но мне надо быть на работе до десятого. Мы ставим новую линию. Ну, для детей и подростков, вы же понимаете. У нас в Ивэнстоне полным-полно молодых людей, которые тоже хотят носить галстуки и рубашки по последней моде. — Он задумался на секунду и зачем-то добавил: — А дома у меня жена-инвалид. Артрит. — Он посмотрел на окружающих и пояснил: — Но она очень хотела, чтобы я отправился в этот круиз. Достойная женщина, моя Элен.