— Кто следующий? — коротко спросил Скотт.
— Я, — отозвалась Нонни.
— Представь себе, что ты исполняешь сказочную пантомиму, — нежно проговорил Мюллер. — Итак, моя волшебная фея, на выход и вверх!
Нонни подошла к стене и несколько секунд молча всматривалась в нее, словно прикидывая, как ей лучше взлететь наверх. Девушка была такая миниатюрная, что теперь стена показалась еще выше, чем прежде.
— Ох уж этот проклятый халат! — поморщилась Нонни.
— Так снимай его! — усмехнулась Линда.
Нонни промолчала. Она только на мгновение ощерила свои белые зубки, после чего, не говоря больше ни слова, начала подниматься наверх. И хотя она еще раз проверила, надежно ли держатся подтяжки Хьюби, ставшие пояском, халат все же сильно распахнулся у нее на груди.
— Ну, на этот раз повезло старикашке Шелби, — хихикнула Линда. — Прикиньте, какой у него оттуда вид получается. Правда, смотреть там не на что, но все-таки…
Нонни, очутившись наверху, помахала рукой Мюллеру:
— Фея добралась благополучно и ждет своего эльфа.
— Может быть, сначала вы, миссис Рого? — спросил Скотт, обращаясь к Линде.
— Я очень боюсь! — сразу заверещала та. — Мне нужна будет помощь. Вы могли бы поддержать меня?
Рого тут же выступил вперед, но Линда отмахнулась от него:
— Да нет же, не ты, а он!
И она попробовала встать на первую опору.
Оставшись в белом бюстгальтере и трусиках, она стала похожа на цирковую акробатку. Линда взялась одной рукой за вентиль трубы, Скотт схватил другую и толчком подсадил женщину чуть повыше.
— Вот это силища! — восхищенно прошептала Линда. Она скользнула на несколько футов вверх и застряла. Ее попка оказалась перед лицом Скотта. — Я боюсь забираться дальше, — заверещала Линда. — Подставьте же что-нибудь, на что можно опереться.
— Вот ведь сучка! — пробормотал себе под нос Весельчак. — Она же просто издевается над ним!
Но Скотт, ни секунды не раздумывая, положил свою громадную ладонь под ее ягодицы и одним движением руки приподнял Линду. Она чуть ли не подпрыгнула наверх, как кошка, которую перебрасывают через забор. — Ух, ты! А поосторожней нельзя было? — И через мгновение она была уже у цели.
— Можно, теперь я? — попросила мисс Кинсэйл.
Мужчины удивленно повернули головы, услышав женский голос. Про Мэри почему-то все забыли.
— Вы сами справитесь? — поинтересовался Скотт.
— Разумеется. Девочкой я очень любила лазить по деревьям, — пояснила мисс Кинсэйл. — А эти трубы и есть нечто вроде дерева, правда? К тому же, доктор Скотт был настолько предусмотрителен, что сделал нам еще дополнительную «ветку» из топорика. Нет-нет, помощь мне совершенно не нужна. Правда, я хотела бы на время отдать кому-нибудь из вас свои туфли. Если это не затруднит, конечно…
Она сияла обувь и ловко взобралась по трубам, идеально рассчитав каждое движение. Впрочем, ничего другого от нее и не ожидали.
Затем Скотт обратился к оставшимся внизу мужчинам:
— Ну, ребята, теперь действуйте вы. Мы и так потеряли на этой операции слишком много времени.
Сам он взбирался наверх последним. При этом священник не забыл вытащить топорик и прихватить его с собой.
Итак, путешественники благополучно совершили очередное восхождение и очутились в мрачном длинном и довольно широком коридоре.
Белль Роузен продолжала плакать. Рядом с ней сидел ее муж и тщетно пытался успокоить свою супругу.
— Ну хватит, мамочка! Все уже позади, и у тебя все отлично получилось.
— Мне очень стыдно, — стонала Белль. — Мне так стыдно!
— Стыдно? — удивился Мэнни. — Чего тебе стыдиться? Ты была великолепна. Чего же тут стыдиться?
— Я промочила трусы, — продолжала рыдать Белль. — Я ничего не смогла с собой поделать. Теперь мне стыдно смотреть в глаза своим друзьям. Я, как грудной младенец, не могла удержать в себе жидкость. Ну что они теперь обо мне подумают?
— Ничего, мамочка. Ерунда какая! Ну и что с того? Кому какое дело? Говорю тебе, ты была просто великолепна. — Он вызывающе посмотрел по сторонам, словно проверяя, не усомнился ли кто-нибудь в правоте его слов. — Она была великолепна, верно ведь? Просто великолепна!
Как ни странно, ему ответил всегда молчаливый сдержанный Мартин:
— Это правда, — кивнул он. — Вы были великолепны, миссис Роузен.
«Бродвей»
Как выяснилось, «Бродвей» представлял собой не только широкий внутренний проход вдоль всего корабля, о чем рассказывал Эйкр. От центрального коридора в разные стороны отходили многочисленные «переулки» и «тупики», где располагались складские помещения, холодильники и другие комнаты, где хранились запасы съестного.