Джейн вспомнила, что даже во время войны, чуть ли не на полях сражений, строились специальные отхожие места. И люди, жизнь которых во всем остальном напоминала звериную, имели возможность уединиться в нужный момент, чтобы не терять своего человеческого достоинства и оправиться так, чтобы этого никто не увидел.
Вскоре они нашли нужную комнату, но, войдя внутрь, Робин тут же в ужасе вскричал:
— Мам! Что это?! Ты только посмотри!
Ближе к потолку, прямо из стены уродливо торчало шесть писсуаров, напоминая экстравагантные скульптуры неведомого безумного авангардиста. С потолка свисали унитазы, без воды, разумеется, и совершенно утратившие свое предназначение. Жуткую картину довершали спускающиеся сверху ленты размотанных рулонов туалетной бумаги.
— Мамочка! — заскулил Робин. — Я здесь не могу!
— Ну, перестань, — нахмурилась Джейн. — Помни, что ты уже не маленький и должен постараться приспособиться. Кстати, в прошлом, до того, как изобрели вот такие штуковины, люди спокойно делали свои дела прямо на земле. Между прочим, на корточках это получается намного легче.
— Мамочка, но я не могу! — продолжал сопротивляться Робин. — Только не здесь. Ты только посмотри вокруг…
С этим нельзя было не согласиться. До Джейн и Робина здесь уже успели побывать многие. Причем те, кто уже ничего не стеснялся.
— Ну, тогда выйди в коридор и сделай все там, только побыстрей. Какая теперь разница, где ты это сделаешь! — вздохнула Джейн Шелби.
— Тогда ты отойди и не смотри, — попросил мальчик.
— Ну, Робин! — покачала головой мать. — Если бы ты знал, сколько раз я тебя видела за этим занятием…
— Ну, пожалуйста! — взмолился Робин. — Я так не могу! Ты сама только что сказала, что я уже не маленький.
Джейн мысленно отругала себя. Ну, разумеется, он уже не маленький. И, конечно же, она сама воспитала его таким.
— Хорошо, — кивнула она.
— И не ходи тут рядом, — снова попросил Робин. — Ты иди к нашим, а я потом тебя догоню. И посмотри, пожалуйста, сюда, случайно, никто не идет?
Джейн вгляделась в конец коридора, но повсюду было пустынно.
— Нет, никого тут нет. Но ты тоже не задерживайся, ладно?
Материнский инстинкт подсказывал ей, что достаточно лишь завернуть за угол и там подождать сына, но она решила вести честную игру до конца, а потому решительно направилась к своим товарищам.
К ней тут же подошла мисс Кинсэйл:
— Вы… нашли то, что искали? — негромко поинтересовалась она. — Доктор Скотт сказал, что, наверное…
Джейн едва сдержала улыбку:
— Да-да, все в порядке. Но только теперь этой комнатой не сможет пользоваться ни человек, ни животное. Все ведь теперь перевернулось.
— Ну конечно же! Боже мой, — забормотала мисс Кинсэйл. — Я как-то об этом не подумала.
— А у вас какие-то проблемы? — забеспокоилась Джейн.
— Нет-нет, ничего страшного, — тут же отозвалась мисс Кинсэйл. — Просто…
— Тогда я предлагаю вот что, — заговорщическим тоном произнесла Джейн. — Давайте с вами пройдем до конца вот этого переулочка, а там присядем, задерем юбки и, как говорят девочки, спокойно «пожурчим».
— Да вы читаете мои мысли! — обрадовалась мисс Кинсэйл, и женщины отправились в путь.
Скотт все не возвращался, и его команда, предоставленная себе, занялась самостоятельным исследованием местности.
— Лично я доверяю своим ушам и носу, — начал Весельчак. — Я чувствую запах спиртного и вдобавок слышу вдалеке чей-то радостный смех.
— Верно! — подтвердила Памела, хотя сейчас ей меньше всего хотелось пьянствовать. Перед ее мысленным взором то и дело представала страшная картина. Она снова и снова видела свою погибшую в затопленной каюте мать. Она понимала, что мама отправилась в этот круиз только для того, чтобы найти для дочери подходящего жениха. И вот как все печально для нее закончилось…
Памела не знала, как ей следует теперь себя вести и как оплакивать мать. Городские жители привыкли сталкиваться со смертью в больницах, где это обычное дело, где царит тишина и люди вокруг ходят чуть ли не на цыпочках, боясь ее нарушить. Здесь же несчастная девушка чувствовала себя явно не в своей тарелке. Она была растеряна и лишь повторяла все то, что делали другие.
Памела чувствовала и свою вину: ведь если бы в этот роковой вечер она не отправилась вслед за Весельчаком, она никогда бы не бросила мать одну. И если тогда ей хотелось немного повеселиться и развеяться, то теперь-то уж точно она не собиралась пить.