Выбрать главу

— Станция «скорой помощи», — ответил женский голос.

— Ох! — воскликнула Лорна, судорожно собираясь с мыслями, — Ох, какое счастье! Мне нужно машину. Я совсем одна. Моему отцу плохо.

— Очень жаль, — Голос был не сердитый, но твердый. — Придется подождать.

— Подождать?

— Да, к сожалению. У нас тут экстренные дела. Вы откуда звоните?

— Из Прескота. Я даже к доктору не могу дозвониться.

— Мне очень жаль, моя милая, это все из-за пожаров. Придется вам договориться с кем-нибудь еще. У нас своей работы по горло.

— Но мой отец… — Лорна была совсем подавлена.

— Все врачи уехали в горы, милочка, и все машины. Несчастных случаев без конца — укусы змей, ожоги, переломы, сердечные приступы. Чего только нет. Сегодня пожар требует внимания в первую очередь.

— Но мой отец…

— Вы машину водить умеете?

— Мне только четырнадцать лет.

— Но водить умеете?

— Конечно, нет.

— А что с отцом?

— Не знаю. Я в этом ничего не понимаю. Мне кажется, он умирает.

— Послушай меня, девочка. Если ты хочешь помочь отцу, тебе нужно быть очень храброй, спокойной и разумной. Я попробую достать вам машину, но это будет не легко. Все уехали на пожар. Почти все, потому что здесь мы тоже под угрозой. Идет эвакуация. Пожар от нас всего в миле. Нет даже гарантии того, что машина к вам проберется или что вы проберетесь в больницу. На меня надежда плохая. Будет гораздо лучше, гораздо вернее обратиться к кому-нибудь из соседей. Они, но крайней мере, рядом.

— Но я живу на ферме! — крикнула Лорна. — В самом конце дороги. В трех милях от Прескота. До ближайших соседей четверть мили, да притом они уехали на море. Я совсем одна. Никого нет нигде.

— Кто-нибудь да найдется, милая. Даже если до них полмили, это куда ближе, чем до нас. Ну же, возьми себя в руки! Давай мне быстренько свою фамилию и адрес, я сделаю что могу, но ни в коем случае на меня не рассчитывай, очень тебя прошу…

И вдруг все кончилось. Связь прервалась.

— Алло! — кричала Лорна. — Алло, алло, не уходите… Алло!..

Телефон молчал. В отчаянии она снова набрала номер. Гудков не было. Повреждена линия между Прескотом и Милтондэйлом, а она не успела даже сообщить свой адрес.

Она позвонила в пожарное депо. Там линия еще работала, но никто не ответил, даже радист. Попробовала «Вызов такси», но никто не ответил. Позвонила Бакингемам, но никто не ответил.

Она положила трубку и закрыла лицо руками. Ее мучил страх, тяжелое предчувствие, какого она еще никогда не испытывала. Теперь это был не только страх за отца, который лежит там, в малине, на жестоком солнцепеке. Теперь она вспомнила, что пожар угрожает Милтондэйлу. О чем говорила эта женщина? Что же это за пожар такой? А потом страх сосредоточился на ней самой, на ее одиночестве.

Она выбежала из дому, посмотрела на небо к северу, к западу. Дыма не было, не было ничего похожего на дым, только запах дыма и пыли да палящий зной.

Может быть, помогут Фэрхоллы или дед Таннер? Но дед Таннер такой старый, а Фэрхоллы такие медлительные, да и телефона у них нет. Старый автомобиль отца стоял под навесом. Ах, если бы она умела его водить! Но машина была капризная, отец всегда им это внушал. Говорил, что управлять ею очень трудно. Даже Джону не разрешалось на ней ездить. Только один человек умел ее как следует водить — ее отец, ее упрямый отец, которому давным-давно следовало заменить ее чем-нибудь получше. А у нее даже на велосипеде покрышки спустили. Вечно с этим велосипедом что-нибудь не ладится. Все сносилось. Ничего не работает.

Она побежала в малину, к отцу. Он лежал на ярком солнце, весь измазанный пылью и потом. Ей стало невыносимо жалко его — такой гордый человек и вот так лежит. Надо его перетащить, даже если это ему повредит. Она отерла ему лицо своим платьем, просунула руки ему под мышки и оттащила в узкую полоску тени под кустами.

— Я скоро, папа, — сказала она, — Сейчас они придут.