Свет в зале начал меркнуть, и мистер Руиз ощутил, как вступил оркестр.
Дирижер взмахами отсчитывал такт, музыканты жали клавиши на своих приборах.
Исполнение симфонии было в самом разгаре, но мистер Руиз ничего не слышал, даже крошечной нотки!
Вскоре он понял, что диапазон исполняемых частот не воспринимался человеческим ухом. Другой бы, несомненно, расстроился, но мистер Руиз был рад, что может задействовать возможности скафандра – несколькими щелчками тумблера он сдвинул диапазон и музыка ворвалась в пространство скафандра.
Это была индустриальная композиция со странными звуками и гармониками. Когда в конце загрохотали литавры, символизирующие механический пресс, как финал всего сущего, мистер Руиз в восторге захлопал в ладоши.
Покидая огромный зал, он был полон сожаления, что выступление окончено.
Следующим пунктом культурной программы оказалась картинная галерея, где проходила выставка работ адзезянских художников. Основные полотна представляли собой холсты с подтеками зеленого или желтого машинного масла. Перед картинами неизменно были разбросаны болты и гайки разных форм и размеров – своеобразные инсталляции. Он уже готов был признаться, что ничего не понимает в местной живописи, но Одил, заметив смущение мистера Руиза, озабоченно спросил:
– Что-то не так?
– Я не могу вникнуть в суть работ, например, зачем лежат эти болтики и гаечки, – признался он.
– О, мистер Руиз, – счастливо заулыбался гид Одил. – в этом и скрыта изюминка – эти предметы нарисованы.
– Не может быть, – изумился мистер Руиз протягивая руку, чтобы взять болтик.
Но рука коснулась лишь пола.
– Голограмма? – догадался он. – Но как?
– Это сложная технология, – ответил Одил. – На холст художником наносится светоотражающая краска способная формировать голографическое изображение. Холст – фон, отражающим свет нужным образом.
Мистер Руиз с немым удивлением более часа бродил по выставке, от картины к картине, восторгаясь гением местных творцов.
«Одил, просто молодец», – подумал он. – «прекрасная экскурсия!»
Словно уловив его мысли, Одил услужливо повернулся:
– Мистер Руиз, вам еще раз повезло! Я получил срочное сообщение по внутренней связи – в квадрозале дается комедия. И если поспешим, то можем успеть на премьеру. Вы любите театр?
– Вы еще спрашиваете? – в восхищении вскричал мистер Руиз. Ему сейчас хотелось пересмотреть все, что мог предложить мир Адзез. Он готов был посетить бесконечное число мероприятий, лишь бы этот чудесный день не кончался.
– Поторопимся.
Самодвижущаяся лента привела их в квадрозал, где толпились адзезяне, что-то возбужденно обсуждая.
Давали пьесу о забавном роботе, которому по ошибке установили блок аристократической особы, вместо уборщика. Вся фабула повествования крутилась вокруг забавных ошибок, когда робот с метлой и непомерным эго вступал в дебаты с прохожими. Мистер Руиз буквально катался от смеха.
– Одил, – сказал он, хлопая гида по гулкому плечу, когда они спускались из зала по крутой лестнице ведущей на улицу. – как жаль, что вы можете дышать лишь аммиаком, а не воздухом, я так хотел пригласить вас к себе отужинать в знак признательности за прекрасную экскурсию. Одил ничуть не смутившись весело заверил:
– Не переживайте мистер Руиз, я прекрасно чувствую себя в любых условиях, даже совсем без атмосферы, – и он заговорщицки подмигнул. – тем более если у вас найдется, что выпить.
– Это я вам гарантирую, – обрадовался мистер Руиз.
По скоростной дороге они добрались до космодрома. Корабль все так-же стоял, устремив острый нос в небо. Внутри мерно гудели механизмы следя за стабильностью температуры и давления.
– Присаживайтесь, прошу, – мистер Руиз указал на кресло и наблюдал как Одил аккуратно проверяет его на прочность. – Ваша экскурсия была великолепна!
– Я рад, – смущенно ответил Одил осматриваясь вокруг.
– Хочу отблагодарить вас прекрасным ужином встретившись, так сказать, лицом к лицу.
Мистер Руиз открыл люк на спине скафандра и выбрался наружу.
– Осторожнее! – закричал Одил выхватывая невесть откуда взявшийся пистолет.
Раздался оглушительный выстрел и на месте мистера Руиза остались лишь дымящиеся ботинки.
– Даже не знаю, как он смог к тебе пробраться, – в расстройстве сказал Одил обращаясь к скафандру. – Эти люди такие проныры, всюду суют свой нос. Стоит дать слабину, и они тебя вмиг разберут на запчасти. Мы на Адзез давно решили – никаких людей! Ну так что, выпьем? – Одил размял сервомоторы и достал масленку из нагрудного отсека.
– Давай, – согласился скафандр подсаживаясь рядом.