С детства, наверное, как и любой другой ребенок, мечтала прокатиться на драконе, дернуть эльфа за ухо, а гнома за бороду, погладить оборотня против шерсти и ещё куча всего в той же непосредственной манере. Даже обидно, что кроме людей и трех бородатых магов, больше никого не увидела из представителей сказочной братии.
При следующей остановке я бодрствовала, и как только карета остановилась, а вокруг начался гомон, хотела выйти, но передумала, решив подождать пока за мной зайдет муж.
Может быть, именно это детское эгоистичное желание и спасло мне жизнь.
Они напали внезапно.
Глава №4
Первыми осознали опасность лошади, дико заржав, они привлекли всеобщее внимание. Выглянув в окно, застала тот миг, когда первая тварь выскочила из кустов и вцепилась в одного из мужчин, кажется, в это время стояла могильная тишина, после взорвавшаяся сотнями звуков, крики людей, тварей и лошадей, смешались воедино и хлынули потоком, оглушая.
Первое время мысли текли вяло, я только смотрела и не понимала, как в мою сказку могли проникнуть эти твари, как они могли все разрушить? Правда, глупо думать о таком, когда по ту сторону окна, умирают люди?
А потом облезлая, похожая на гиену тварь, гораздо крупнее размером, врезалась прямо в моё окно, от шока я подпрыгнула с дивана и застыла, видела, как она, отскочив назад, помотала башкой и, ощерившись медленной поступью чуть прижимаясь к земле, направилась ко мне.
Стремительный прыжок, удар и преграда вновь устояла, поняв, что этим ничего не добьется, тварь встала на задние лапы и передними начала скрести окно, скалясь, рыча и разбрызгиваясь пенистой слюной.
Попятившись к единственной стене без окошка, я всей душой надеялась, что магическая преграда выдержит нападки разъяренного животного, но сказка закончилась, и щит дал трещину.
Развернувшись боком к твари, следя за каждым ее движением, непослушными пальцами приоткрыла дверцу шкафа, просунула руку внутрь, пытаясь нащупать столовый нож. Обхватив рукоятку дрожащей рукой, вынула свое единственное оружие и выставила перед собой.
Трещин становилось все больше, они как паутина покрывали поверхность окна.
Внезапно по полю боя пронесся пронзительный женский крик полный боли, а затем второй, и через секунду все стихло. Я понимала, что это значит, но даже мысленно произносить не хотела, казалось, озвучь я это и потеряю свой шанс на выживание.
Звон разбитого стекла прозвучал неожиданно и пронзительно, задевая те части меня, о которых я даже не подозревала, какая-то бешеная жажда жить накрыла с головой и уже не осознавая, что делаю, шагнула вперед, к твари, что сунула морду в разбитый проем. Места для маневра ей было мало, вокруг рамы все еще держались некоторые крупные куски стекла, что сыграло мне на руку. Рубящий взмах и лезвие проходится по носу гиены, та взревела, дернулась и насадила себя на один из торчащих осколков. Мне повезло, но не столько, чтобы та сдохла и после маленькой победы, пришло поражение, при очередном нападении нож, всё же выскальзывает из ослабевшей, влажной от крови руки. Тварь почувствовав, что жертва уже близко усилила натиск, расчищая лапами путь, она рвалась ко мне. Прыжок и половина ее тела уже внутри, загребая лапами, она пытается дотянуться, а все что я могу, это смотреть, как смерть подбирается все ближе… но как же не хочется умирать!
Видимо кто-то услышал крик души, потому как дернувшись, тварь затихла и безвольно повисла в оконном проеме. Я ждала подвоха, стояла и не могла сдвинуться с места, тело будто налилось свинцом, а затем волна тяжести резко схлынула, забирая с собой последние силы, ноги перестали держать, и я сползла на пол. Прижав колени к груди, смотрела в мертвые глаза хищника, тело тряслось будто в припадке, сердце стучало как бешеное, перекачивая кровь, пульсировало в висках.
Я не знала сколько прошло времени и когда, звуки борьбы окончательно стихли на поляне, но то первое прикосновение и мягкий шепот, что все закончилось, будто прорвали плотину и больше не сдерживаясь, зарыдала, в голос, подвывая, выплескивала весь пережитый ужас. Руки и ноги заледенели, я не могла их расцепить, мне помог Рион, мягко, но настойчиво, он поднял меня на руки и прижал к себе как маленького ребенка, а сам уселся на ступени кареты.
- Ты ведь обещал… защищать… обещал! А сам?! – сквозь всхлипы обвиняла его.