А еще лучше знает тех, кого никогда не бывает на экране крупным планом, тех, кто это кино делает и без кого ничего не произойдет: камеры работать не будут, свет погаснет, пленка остановится".
И тут, проходя по улице, Дорогина осенило. Он увидел киоск, где, как кирпичи в стене, за стеклом лежали видеокассеты.
"Вот чего у Сан Саныча нет. Накуплю ему видеокассет со всеми советскими фильмами, к которым он имел отношение. А к каким он имел отношение? — задумался Сергей, пытаясь вспомнить. — Да практически ко всем, которые снимались на «Мосфильме». Или работал сам, или помогал советами. Черт побери, это же столько фильмов!
Чудесный подарок!"
И Дорогин решил, что для старого пиротехника придется закупить, по меньшей мере, весь этот киоск. Но лишь подошел к киоску, понял, что его ждало разочарование: фильмов прошлых лет, произведенных на знаменитой киностудии «Мосфильм», почти не было. Все заполняла американская дребедень.
«Нет, эти фильмы старик смотреть не любит». Но на всякий случай он наклонился к окошечку, постучал в заиндевевшее стекло. То мгновенно открылось, словно прикосновение было волшебным, а за окошком появилось лицо молодого небритого парня.
— Чего вам?
— Слушай, друг, — негромко произнес Дорогин, — а что у тебя есть из советских фильмов?
— Из советских? — удивленно заморгал глазами парень. — Не знаю, смотреть надо.
— Глянь, пожалуйста.
Парень принялся листать толстую бухгалтерскую книгу.
— Есть штук десять.
— А «мосфильмовские» есть?
— Хрен их знает, «мосфильмовские» они, или одесской студии, или горьковской? Это же все старье, зачем оно вам?
— Да это не мне, — признался Сергей, словно было что-то стыдное в том, что он интересуется старыми фильмами, — это моему старому другу. Он большой любитель советских лент.
— Наверное, очень старый?
— Да уж, наверное, постарше, чем мы вдвоем.
— У меня мало таких найдется, но я знаю киоск в одном квартале отсюда, там моя подруга сидит, она завернутая на советских фильмах, вот у нее навалом этого дерибаса.
— А ты что, сам не любишь советские фильмы?
— Знаешь, мне нравится только один фильм… Он-то настоящий!
— И какой же? — с интересом посмотрел Дорогин на торговца.
— «Белое солнце пустыни».
— А он у тебя есть?
— Дома есть лазерная копия. А тут поставил, месяц простоял, хоть бы кто спросил. Пришлось снять с нашей витрины.
— Так ты говоришь, в квартале отсюда?
— Да, там такой же железный киоск, на нем сверху рекламная кинопленка из жести, с перфорацией, — с видом знатока произнес торговец.
— Понятно, спасибо, — Сергей на всякий случай подробнее уточнил адрес и даже попытался узнать, как зовут знакомую парня.
Тот на стекле нарисовал план квартала, но имени не назвал.
— Ну спасибо.
— Рад бы помочь, да у меня ничего нет. Вот новый фильм с Клином Иствудом, если хочешь, — классная штука.
— Некогда мне боевики смотреть, спасибо за информацию.
— Она девушка ничего, но немного с приветом, другой человек таким кино интересоваться не станет.
Мысль о подарке для Александра Александровича Важенкова, или для Сан Саныча, или для дяди Саши, Сергея развлекла. И он даже представил себе, как вытянется лицо старого пиротехника. Сперва он начнет отказываться, а затем обрадуется.
Ведь кто же не любит получать подарки!
Через десять минут, все время двигаясь в радостно возбужденной праздничной толпе, настроение которой понемногу передалось и ему, Сергей Дорогин добрался до киоска, на котором действительно была укреплена жестяная пленка с перфорацией. Окошко оказалось, несмотря на мороз, приоткрыто на два пальца.
Сергей толкнул стекло окошечка.
— Добрый день, с праздничком вас, — обратился он к рыжей девице.
Из окошка пахнуло теплом, и Сергей догадался, что где-то внизу, в ногах девушки, стоит калорифер.
— Вас тоже, — ответ прозвучал вежливо, но настороженно.
— Я к вам от вашего друга.
— От какого такого друга? — насторожилась девушка, подумав, что мужчине нужна какая-нибудь кино-клубничка, которую и на витрину-то выставлять стыдно, и ее лицо и веснушчатый нос поморщились, а взгляд стал холодноватым. Этого мужчину она видела впервые, а у таких людей, как она, клиентура постоянная, и всех своих покупателей она знала если не по именам, то в лицо — наверняка.
— Мне надо…
И Сергей принялся объяснять, что именно его интересует.
Девчонка лет двадцати шести от роду схватывала на лету. Она действительно оказалась знатоком или, как сказал ее приятель, завернутой на советских фильмах.
Она, не задумываясь, называла киностудии, где произведен тот или иной фильм, называла год выпуска и даже знала, сколько денег заработал на прокате тот или иной фильм, причем в прежних, советских, рублях.
— Всех кассет у меня с собой нет, держу под отечественное кино одну стенку витрины. Но здесь фильмы последних пяти лет, а все, что вас интересует, у меня в другом месте.
— А можно под заказ записать?
Девчонка чуть-чуть насторожилась:
— Знаете, я могу сделать вам все это, переписать, а вдруг вы не придете? Это два-три дня работы, если считать с ночами, это же столько фильмов перегнать!
— Я оставлю аванс, — словно только сейчас догадался, улыбнулся Сергей.
— Ух ты!
— А как же иначе?
Девушка явно обрадовалась. Сергей вытащил из кармана стодолларовую банкноту и спросил:
— Такими деньгами вы берете?
— В общем-то, беру, — почти шепотом произнесла девица и глянула, нет ли кого за спиной Сергея. На провокатора из налоговой инспекции этот мужчина был явно не похож, да и в кино разбирался так, как никто в «наложке» не разбирается.
— Да берите же, глупо себя чувствую.
— Я могу и без аванса.
— На двести.
Две стодолларовые банкноты исчезли так, словно бы их сдуло теплым ветром.
— Зайдите послезавтра, все будет готово. Вот вам мой телефон. Знаете, может, я заболею или что случится— девушка написала несколько телефонных номеров и сказала:
— Может, трубку снимет моя мама, она тоже любит кино, так скажите, что со мной договорились. Сама я коробку из дому не дотащу, если друзья не помогут, это же под сотню кассет будет.
— Я с машиной подъеду, — благодушно улыбнулся Сергей, — так что не переживайте. Этих денег хватит?
— Хватит, хватит.
— Могу рассчитаться до конца сразу.
— Нет, что вы, не стоит, у меня другие принципы работы.
Сергей распрощался с девушкой. Та посмотрела ему вслед.
«Какой интересный мужчина! Может, он артист? Но что-то лица его я не припомню. Но о фильмах говорит как профессионал. Наверное, связан с кино. Может, критик, которому вдруг понадобился архив старого кино, может, пишет книгу, а может, статьи? Ну да ладно, человек хороший. Денег дал сразу же, не стал ни спорить, ни пререкаться. Наверное, сказала бы, что за все про все надо заплатить пятьсот долларов, он бы и заплатил не моргнув глазом. Вот с таких брать лишние деньги не хочется, слишком он какой-то честный, таких теперь почти не бывает. Сразу видно, что на этом он зарабатывать не собирается».
И она, закрыв свой киоск, повесив табличку, что откроется через два часа, пошла домой, чтобы дать поручение своей матери переписывать фильмы по тому списку, который она согласовала с новым странным покупателем.
А Сергей отправился заниматься делом. Ему надо было следить за Чеканом.
«Пока тот жив, покоя мне не будет», — это Сергей понимал отчетливо, как то, что сейчас зима и приближается Новый год. Принесет ли он радость ему, Сергею Дорогину?
Он остановил такси, и водитель, жалуясь на мороз, на то, что утром еле завел мотор, привез Сергея Дорогина именно к тому месту, куда Сергей и стремился. Дорогин занял выжидательную позицию, устроившись на подоконнике подъезда соседнего дома. Из окна были видны окна квартиры, в которой жил Чекан, был виден вход в подъезд. В том, что Чекан дома, Сергей не сомневался, машина с водителем стояла у подъезда. Легкий дым вился из выхлопной трубы.