— Перед вами, господа мои, будущее России, — шепотом произнес Николай, несмотря на недовольный взгляд шикнувшей на него Аликс. — Я уверен, что у большинства из вас дома тоже есть такие же кусочки будущего. И ради них мы должны при нашей жизни сделать Россию лучшей страной для жизни из всех, что только есть на Земле. И все, кто захочет нам в этом помешать, должны будут уйти с нашего пути. Или мы их просто сметем. А теперь идите и расскажите народу обо всем, что вы тут видели и слышали.
Вадик был в принципе доволен тем, как прошла встреча Николая с выборными, но в душе остался какой-то непонятный осадок. Что-то в поведении царя не давало покоя уже ставшему неплохим знатоком характера Николая Вадику. Уже провожая депутацию к выходу из дворца, Вадик вдруг понял, что именно его насторожило. Взгляд Николая в тот момент, когда тот говорил о «сметенных с нашего пути врагах», был направлен на него.
Эпилог
Хмурое питерское утро только начало пробиваться через тюль занавесок, когда сквозь сон до контр-адмирала флота Русского Императорского флота Всеволода Федоровича Руднева донеслись звуки музыки. Раздраженно перевернувшись на другой бок, он, не открывая глаз, проворчал что-то про «кретинов, не дающих выспаться старым заслуженным людям». Еще пару минут, по-прежнему с закрытыми глазами, он сквозь сон насвистывал в такт смутно знакомой мелодии. Чуть погодя в памяти всплыли и слова, и все еще окончательно не проснувшийся Петрович стал напевать бессмертные строки:
Но дойдя до придурка с огнеметом, он рывком проснулся, сел на кровати и замотал головой. Да, столь явственные сны из будущего (бывшего для него прошлым) ему не снились уже пару лет. Какой еще «Дым над водой» в Питере начала XX века? Хотя он готов был поклясться, что слышал электрогитару наяву, приснится же такое…
Споря с полусонным мозгом, до ушей снова донеслись бессмертные гитарные рифты. Ничего не понимающий Петрович окончательно потерялся в мыслях и временах. Если все ЭТО ему приснилось, и «Варяг», и Русско-японская война, то… Почему борода все еще на месте? Откуда взялся опять ноющий к вечному питерскому дождю шрам на ноге? И почему он, черт побери, проснулся в своей «трехспальной» кровати и у изголовья стоит наполненный со вчерашнего вечера, но так и недопитый стакан с Шустовским коньяком? Но если он действительно находится в 1909 году, какая сука тут может играть ЭТО? Да еще и на ЭЛЕКТРОГИТАРЕ???
Судорожно вылив в рот содержимое злополучного стакана, Руднев почти не почувствовал вкуса. По-прежнему сжимая в правой руке граненое доказательство его нахождения в 1909 году, адмирал на подгибающихся ногах направился к двери. Из-за изделия питерских краснодеревщиков продолжали доноситься столь «несвоевременные» переливы электрогитары. Взявшись левой рукой за ручку двери и вдохнув пару раз, чтобы успокоиться, Всеволод Федорович Руднев\Петрович Карпышев решительно распахнул дверь.
Послесловие
ДВА АДМИРАЛА
«…Теперь, если не возражаете, господа, обратимся к более общим итогам этой войны. Ведь на войне сама война — это все же не главное. Война не только смертельный экзамен для всех начиная от матроса или солдата и заканчивая руководством страны, да и всей страны в целом. Это серьезнейшая школа, в которой происходит такое же тотальное и невиданное по интенсивности в мирное время обучение. Если война краткосрочная — недели или в крайнем случае месяц-другой, — итоги этого обучения проявляются уже в дальнейшей, послевоенной жизни и в новых войнах. И обычно интерпретируются ошибочно или с запозданием, ибо любая следующая война не похожа на предыдущую. Сравните хотя бы две последние войны, в которых участвовал японский флот, против Китая и России.
Если же война затягивается хотя бы на полгода — весьма важным фактором становится способность всего военного (да и всего государственного) организма учиться „на ходу“, как на своих ошибках и достижениях, так и на ошибках и достижениях противника. Тот, кто сделает выводы из ошибок быстрее, быстрее перестроит свой образ действий по наиболее эффективным образцам — тот и выйдет в этой войне победителем, невзирая, быть может, и на не вполне удачное начало. Но такая перестройка требует ломки закостенелых представлений, смелости ума и быстроты реакции.