— Ты уверена? — не открывая глаз, на всякий случай уточнила я.
— Я его вижу каждый день раз по сто, — фыркнула Галя. — Даже не сомневайся.
— А голос? — вспомнила я.
— Чего р-расселись, бездельники?! — басовито зарычал в моей голове начальник стражи. — Встать! Лечь! Кр-ругом, шагом мар-рш!
— Он мечтал стать военным, вот и строит из себя генерала, — пояснила принцесса. — Я подслушала однажды, как он жаловался нашей кухарке.
— Кухарке? — удивилась я. — Почему кухарке?
— Потому что он к ней все время ходит. Подозреваю, что она его тайно подкармливает.
«И не только», — хотела добавить я, но вспомнив, что Гале только восемь лет, промолчала. Вместо этого я стала представлять, что я — это начальник охраны. Не в смысле, когда он охраняет-охмуряет кухарку, а вообще, в принципе.
Я открыла глаза и вытянула руки. Зеленые рукава, короткие, толстые пальцы… Опустила глаза: красные штанины, начищенные до блеска сапоги. Поднесла к лицу ладонь и ойкнула, не нащупав усов. Правда, тут же сообразила, что их и не должно быть, ведь облик был только иллюзией, на самом деле я по-прежнему оставалась собой. Во всяком случае, очень на это надеялась.
Я увидела, как зафырчав, попятился от меня Болтун.
— Стоять! Р-раз-два! — басом рыкнула я. — Лечь! Встать! На пле-ечо!
Ежик спрятался за Галю.
— Очень похоже, — похвалила она. — Не забывай только, что твое колдовство короткое. Лучше не ежиков пугай, а иди скорее к привратникам.
И я опять зашагала к воротам. Когда до них осталось метров тридцать — перешла на строевой шаг. Привратники, увидев меня, вытаращили глаза и синхронно обернулись к закрытым воротам. Я поняла, что мы с принцессой не учли того факта, что наш начальник идет не с той стороны. Впрочем, я тут же подумала, что начальник может приходить с той стороны, с какой ему вздумается, и не должен отчитываться перед подчиненными.
— Стоять! Р-раз-два! — грозно рявкнула я, подойдя к привратникам, и сама же выполнила эту команду. А потом не менее грозно спросила: — Где Кунтур-ра Гр-рокн? Почему не пр-рисутствует?!
— Изволит отдыхать после несения службы! — отрапортовал немеланхоличный привратник. А меланхоличный обреченно кивнул на ворота:
— Там.
— Она нужна не там! — вздернула я подбородок. — И не тут! Для нее имеется ср-рочное задание. Пусть идет вон туда! — показала я в ту строну, куда мы направлялись с принцессой и ежиком. — Пусть пр-ройдет один километр-р, встанет и ждет!
— Пусть, — безысходно промолвил грустный страж.
— Так точно, пусть! — вытянулся в струнку другой.
Я нахмурилась. Привратники продолжали стоять.
— Почему стоим? — поинтересовалась я.
— Несем службу! — ответили они дружным дуэтом.
— Ты неси, — показала я на одного, — а ты, — ткнула пальцем на второго, — шагом мар-рш за Кунтур-рой! Отставить! Бегом мар-рш!
Привратник помчался к воротам. Я выполнила команду «кругом» и замаршировала обратно, к Болтуну и Гале.
— Все нормально? — спросила принцесса.
Я кивнула и рассказала, как сыграла роль начальника охраны — на мой взгляд, удачно. И добавила рычащим басом:
— Так что тепер-рь осталось дождаться, когда выйдут Кунтур-ра и Пув.
Только тут до меня дошло, что я продолжаю играть эту роль, а ежик меня все еще опасается.
— Пр-ростите, — сказала я и поспешно приняла свой обычный облик.
— Фыр! — одобрительно сказал Болтун.
— А почему он говорит только «фыр», «да» и «нет»? — спросила вдруг Галя.
«Не только», — чуть не ляпнула я, но вспомнив о возрасте принцессы, промолчала и лишь пожала плечами.
— Болтун, ты умеешь еще что-нибудь говорить? — спросила она у ежа.
— Нет! — опередила я его с ответом. — Он еще чихает, кашляет, скулит, но это просто звуки, не слова.
— Может, ему просто нечего больше сказать? А, Болтун? — снова глянула девочка на ежика.
— Да… Нет… Да… Нет… — забормотал тот.
— Ему нужно задавать конкретные вопросы, — подсказала я.
— Ага! Так ты его просто избаловала! Так бы он, может, и разговаривал, но зачем напрягаться, если можно просто ответить «да» или «нет»? Пожалуй, пока есть время, я займусь твоим, Болтун, образованием. Будем учиться разговаривать. Понял?
— Нет, — спрятался за меня ежик.
— «Нет» в смысле не понял, или «нет» в смысле не будем? — нахмурилась принцесса. — Впрочем, и то, и другое — плохо. Вот давай-ка, сам скажи: «Пло-хо».