А потом нас с Гошей ждал приятный сюрприз. Да-да, они и в казематах бывают! Охранники отошли от нас шага на четыре, переглянулись и стали шептаться:
— Каждого в отдельную камеру?
— Да так-то надо бы. Но надо ли? На одну-то ночь.
— Ну да. И смотреть тогда за двумя придется.
— А если в одну посадим — то за одной только.
— Можем по очереди: ты смотришь, я сплю, а потом поменяемся.
— Ну, давай так. Где тут с двумя лежанками?
— Вот эта. Отпирай!
Раздался звон ключей, лязг замка, скрип несмазанных петель. Один из охранников махнул нам:
— А ну, заходи!
Мы подошли. Перед нами была распахнутая во тьму дверь.
— Свет-то включите, — буркнула я. — В смысле, зажгите.
— А ты что, вышивать собралась? — загоготали тюремщики.
— Завещание писать. Кому из вас платье, а кому шузы оставить.
— Не разговаривай с ними, — процедил мой любимый. — Слишком много чести.
— Они-то тут ни при чем, — вздохнула я и шагнула во мрак последней в моей жизни обители.
Глава 16
Перед тем как нас запереть, наши руки освободили от браслетов с цепями, уже хорошо. Какое-то время мы сидели, обнявшись, в полном молчании — переваривали произошедшее. Затем Гоша сказал:
— Прости, что я тебя в это втянул.
— Никуда ты меня не втягивал, — еще сильней прижалась я к любимому. — Нам бы все равно никто, кроме короля, не помог. Кто же знал, что он на этой складке не такой, как твой отец.
— Да в общем-то, такой же, — вздохнул мой милый принц. — Просто я привык, что он со мной по-другому общается, а оказалось, что когда я не его сын, а непонятно кто в странном наряде, то и отношение совсем иное. Я его даже понимаю: пришли два оборванца, один из которых говорит, что он где-то там его сын, а другая — вообще ведьма, и требуют перенести их на другую складку, где такого же короля кто-то собирается свергнуть, а то и убить. Вот ты, будь ты в здравом уме, поверила бы, услышав такое?
— Ты хочешь сказать, что сейчас я не в здравом уме? — разжав объятия, обиженно отодвинулась я от Гоши.
— Нет-нет! — нащупав в темноте мои руки, сжал он их в ладонях. — Я не это хотел сказать! Я имел в виду, будь ты на месте здравомыслящего короля.
— Я пол менять не собираюсь, чтобы быть на месте короля, — проворчала я, уже оттаивая. — А на месте королевы в такой ситуации я бы сначала попыталась во всем разобраться, а не рубила бы с плеча… Во всех, кстати, смыслах. Вот за что нам завтра головы отрубят? За то, что мы его же спасти хотели? Пусть не совсем его, но почти ведь. Да если бы даже не его… За попытку спасти чью-то жизнь — жизней лишат нас. Где логика, где справедливость?
— Я говорил тебе, чтобы ты ничего не боялась, когда я рядом с тобой? — бережно взял в ладони мое лицо любимый. — Так вот, я рядом. Ничего не бойся!
Он приблизил свое лицо, я почувствовала на своем его горячее дыхание, а потом наши губы соприкоснулись, и мы слились в долгом, очень сладком поцелуе. А когда мы оторвались наконец друг от друга, я шепнула:
— Ты рядом, да. И оставшиеся несколько часов своей жизни я ничего не буду бояться. Особенно если ты постараешься меня хорошенько отвлечь.
Сказав это, я почувствовала, что жутко покраснела, и впервые порадовалась окружающей нас темноте.
— Тебе остались не часы, — судя по звуку, вскочил на ноги Гоша. — Ты проживешь еще долгие годы, я хорошо постараюсь!
— Хочешь сказать, эти часы мне покажутся годами? — печально улыбнулась я. — Хвастунишка.
— Нет, я выведу тебя из каземата! Я прекрасно запомнил все повороты, когда нас сюда вели. Если ты сможешь открыть замки́ и зачаровать охранников, то мы отсюда выберемся!
— Мне лестно, что ты считаешь меня медвежатницей, — хмыкнула я. — Вот только в самом-то деле я не большой спец по взлому замков.
— Я думал, для ведьм это — плевое дело.
— А, ты в этом смысле… Все время забываю, что я ведьма. Хорошо, я потом попробую.
— Когда потом?! — воскликнул Гоша. Но вспомнив, что нас могут услышать, убавил громкость: — Не потом, а прямо сейчас! Зачем терять время?
— Давай сначала дождемся, когда нас покормят, — жалобно сказала я. — Очень хочется кушать. Тебе разве нет?