— Да пошли вы… — с удовольствием выругался он.
И, прислушавшись к собственному сквернословию, посыпавшемуся, как выпачканный в земле картофель из прохудившегося мешка, он испытал какое-то острое наслаждение. Точно слова, которых раньше не слышали от него, стали расплатой за навалившиеся горечи и местью, эти горечи расточившим. Что, казалось бы, таилось в особенном сочетании букв, которые, сойдясь иначе, значили бы что-то совершенно иное. И, возможно, вызвали не сиюминутную злую радость, а нежную грусть или благородное негодование. Но сейчас эти буквы, сложившиеся в определённом порядке, на какое-то совсем недолгое время облегчили, а точнее, создали видимость облегчения мук и тоски, вызванных в ничего не подозревавшем человеке внезапно свалившимися на него оскорблением и одиночеством…
Заметив, что ухмылка на лице секретарши сменилась испугом, Алмазов расхохотался. А в следующую минуту с удовольствием хлопнул дверью приёмной.
Илья Сергеевич Алмазов утверждает теперь, будто ничто не проходит даром, а главное, всё оборачивается пользой. Может быть, он и прав. Хотя прежние его знакомые говорят, что после того, как его бросила жена, он повредился в уме. Над ним посмеиваются, жалеют, а кое-кто даже пытался подыскать ему место. Но Алмазов ничего не хочет менять. Он где-то работает и увлечён своим новым делом.
На Сашеньку и Мироедовых зла Алмазов не держит. Время от времени к нему со своей выпивкой приезжает Иван и, как ни в чём ни бывало, живёт у него и с увлечением рассказывает о своих творческих планах — Иван снова вернулся к музыке и теперь жаждет поставить на московской сцене мюзикл собственного сочинения. «Вебер отдыхает!» — утверждает Иван. Алмазов как-то попытался заговорить с ним о Сашеньке, но Иван не выказал интереса, отмахнувшись только: «Да хрен с ней!.. Носится со своим лифчиком…» С тех пор они говорят исключительно о мюзиклах. Точнее говорит Иван, а Алмазов слушает. Относящийся сочувственно к чужим увлечениям, Алмазов искренно хочет, чтобы мюзикл понравился московской публике.
Только однажды Иван сменил тему и поведал Алмазову, что Ася выходит замуж и переезжает в Москву.
С будущим мужем Ася познакомилась в филармонии. Во время антракта они разговорились, после концерта обменялись телефонами. Правда, на Асю новый знакомый не произвёл должного впечатления, и она вскоре о нём забыла. Но знакомый позвонил сам и умолил Асю о встрече. Они встретились несколько раз, и Ася нашла его скучным. Чтобы отвязаться от назойливого кавалера, Ася перестала отвечать на его звонки. Тогда кавалер явился к ней самолично и торжественно преподнёс… коврик! Один из тех ковриков, о которые вытирают в прихожих грязную обувь.
— Прежде чем вытереть ноги об меня, — сказал он сурово и зловеще, — вытри их об этот коврик!
С тем и удалился.
Тут только Ася оценила его по достоинству…
Через два дня он позвонил. А через два месяца Ася стала его женой. Живут они превосходно. Муж Асин работает, она ведёт дом. Недавно у них родился младенец, и теперь Ася по целым дням возит его в колясочке по оживлённым улицам Москвы. Вид у Аси такой, будто везёт она золотой слиток. Она ни на кого не смотрит, и дорогу никому не уступает, убеждённая в том, что дорогу должны уступать ей. Однажды, настойчивая в своём заблуждении, она разрезала гражданке шубку своей коляской. Несчастная гражданка, чуть не плача, потребовала объяснений. Но Ася только фыркнула и проплыла мимо. Тогда гражданка назвала Асю коровицей. Тут уж Ася не выдержала, развернула коляску и назвала гражданку крокодилицей. Тогда гражданка назвала Асю овцой. Ася назвала гражданку козой. Неизвестно, чем бы всё закончилось, если бы толпа, вынырнувшая из метро, не подхватила и не унесла прочь грубую гражданку.
Сашенька тоже мечтает о младенце, уверенная, что младенец заставит господина Ливчика жениться на ней. Всё-таки хочется ей стать госпожой Ливчик! Но господин Ливчик говорит, что не хочет детей. Он почти не живёт с Сашенькой — так он бывает занят. Где он ночует, Сашенька понятия не имеет — господин Ливчик запретил ей задавать вопросы. Певицу он из неё делать не стал, зато нашёл другое применение.
Сашенька считает себя женой господина Ливчика, тем более что он ездил с ней в городок знакомиться с Мироедовыми, на которых, кстати, произвёл благоприятнейшее впечатление. Все они сошлись во мнении, что о таком муже для Сашеньки можно было только мечтать. А Наталья Семёновна заметила, что это положительный и представительный господин, к тому же Козерог. Совместная жизнь этого положительного господина с Сашенькой протекает следующим образом. Время от времени он остаётся на ночь в её квартире. И обычно на другой день приглашает её ужинать в ресторан, где у него уже назначена встреча с очередным деловым партнёром. От Сашеньки в таких случаях господин Ливчик требует выглядеть comme il faut. По его настоянию Сашенька делает вечерний макияж, причёску и надевает что-нибудь особенное. Обычно в самом разгаре ужина господин Ливчик просит его извинить и ненадолго уходит, оставляя Сашеньку с новым знакомым. За то время, пока господин Ливчик отсутствует, новый знакомый успевает похвалить Сашенькину красоту и настоять на свидании. Вскоре возвращается господин Ливчик, и ужин возобновляется. На другой день господин Ливчик не приезжает к Сашеньке, зато приезжает новый знакомый из ресторана, деловой партнёр господина Ливчика. Таких знакомых у Сашеньки уже несколько, и она называет их своими любовниками. Она говорит, что жизнь её удалась, что она обеспечена, имеет мужа, любовников, и всё у неё хорошо. Она не замечает, что по странной случайности её любовники никогда не пересекаются ни друг с другом, ни с господином Ливчиком и ездят к ней строго по очереди. Она не замечает, что знакомства её с ними происходят всегда при одних и тех же обстоятельствах. Она не видит ничего странного в том, что муж приглашает её на деловые встречи. Ей кажется, что он не подозревает об её отношениях с его деловыми партнёрами. Каждый раз Сашенька наивно боится, как бы господин Ливчик не застал её с кем-нибудь из них, и не замечает, что никто из любовников этого не боится.