- Ты как, милая? – взволнованно скороговоркой спросил он.
- Где это мы?.. Я? ... Слабость в теле, да еще этот свет..
Он подхватил ее руку помогая подняться, вскоре их взгляды приковало огромное электронное табло, прикрепленное между этажами одного из домов, гласящее красными знаками:
«11 июля 2199 г. Московское время 17:43, температура воздуха +17, атмосферное давление 747 ммрст, освещенность 66378.
- Слабовата сегодня освещенность, - посетовал капризный голос сбоку, принадлежащий девушке лет 18-ти на вид, со светлыми пепельными волосами до плеч, одетой в светло-салатового цвета комбинезон, того же цвета кроссовки.
- Вполне нормальная. Июльская. – ответила девушка, стоящая рядом с ней и не отпускающая ее руку, с рыжими волосами меньше сантиметра в длине, одетая в черный мужской костюм с едва заметной серой полоской, под пиджаком синего цвета рубашка, плотно затянутый галстук, зеркальные полоски которого ловили цвет рубашки. Олег огляделся. Прохожими улица была загружена сравнительно не много, кто-то шел медленно, кто-то спешил, одна из девушек на ходу приклеивала сначала бороду, после усы, у другой силиконовый пенис заманчиво зеленого цвета 20-ти сантиметровой длинной выглядывал из брюк, кто-то клеил волосы на грудь, измазывая оранжевой краской – все прохожие были заняты общим делом.
- А вы, должно быть, гости из подвала? – спросил пожилой голос.
Олег обернулся и увидел женщину, на вид ей можно было дать лет 85-90, седые волосы были скреплены заколкой, из одежды платье из выцветшей ткани.
- Как вы узнали? – недоуменно спросил он.
- Мы давно наблюдали за вашим диалогом о свободе. Вы в 2199 году. Догадались уже? - Да уж… - проговорила Диметра, подойдя поближе.
Внутри изображения на асфальте пронесся огромный поезд, от чего у Диметры закружилась голова. Увидев ее падающей Олег отреагировал мгновенно, подхватив ее. - Осторожнее, девушка, - заботливым голосом сказала незнакомка. – У нас и не такое увидите. Точка вашего возврата завтра, не откажетесь попить чаю? - М-да, в будущем сохранился чай. – саркастически усмехнулся Олег.
- Ах да, забыла… Меня зовут Изольда, я доктор исторических наук, специализируюсь на 20-21 веках.
Ее дом был не далеко, лифт поднял на необходимый этаж, и в квартире раздражающий свет был скрыт окнами, обои в серых тонах, коричневая лакированная деревянная мебель. Дверь одной из комнат открылась, белая, из нее вышел сутулящейся мужчина, выглядевший старше ее, с пустым отсутствующим взглядом, одетый в синюю пижаму, украшенную желтыми одуванчиками. Он говорил с трудом произнося каждый звук: - Здравствуйте. – протянул руку Олегу.
Тот совершил рукопожатие и мгновенно ощутил обжигающий холод его руки, тот час превратившейся в гель металлического цвета, вытекший на пол и переливающийся подобно металлизированной поверхности компакт-диска. Старик опустил глаза и, застонав, вобрал в себя губы, Олег отшатнулся к книжному шкафу, моментально ставшему расплываться цветами будто бензин на воде. Книжный шкаф густую краску. - Ну что вы наделали! – проворчала голосом без тени злобы Изольда. – Как дети малые – ей богу.
Она взяла в руки пульт дистанционного управления, нажала на нем красную кнопку и тотчас все вернулось на свои места, рука старика заняла прежнее место.
- Что это было? – испуганно спросила Диметра в то время как он сохранял полное спокойствие, рассматривая принявший прежнюю форму шкаф.
- Голография и биомоделирование. Когда технология только появилась, по закону было два основных требования репликации тела и личности человека: согласие родственников и свидетельство о смерти. – она поставила на стол чашки, чайник, издающий аромат чая и пригласила взглядом присесть. – А потом появилось много организаций, делающих это незаконно и в итоге сейчас на земле две третьих двойников, часть из которых создано не законно, без согласия и при жизни. Людьми руководит не разделенная любовь, жажда обладать бросившим любимым или же киноактером, а встреча с подобным двойником представляет огромную опасность для прототипа.
- Не думал, что будущее таково… - печально улыбнулся Олег.
- Не стоит сгущать краски. – успокаивала Изольда. По сравнению с вашим временем мы прошли три ступени эволюции: всё началось с траснгендерных чувств, в большей степени женщины освободились от бремени женственности и столь редкий феномен как чувство женщины себя мужчиной сейчас получил огромное распространение, стал признаком хорошего тона, появились соответствующие журналы, телепередачи; далее человечество освоило трансвозрастные чувства, и наконец – трансвидовые. Современный человек может себе позволить и умеет чувствовать себя не только представителем абсолютного любого пола и возраста, но и представителем любого вида, птицей, рыбой, принимая характерные особенности и преимущества, даже недостатки. - Как это?! – недоуменно усмехнулся Олег. - А вот так! – Изольда раскинула руки, взмахнула сначала кистями, потом обеими руками и оторвалась от пола, плавно, столь же плавно приземлилась на него. – Сейчас я почувствовала себя птицей. – она села и прихлебнула чая. – Мы можем менять черты лица усилием мысли и наши ученые предрекают зарождение четвертой ступени – транспространственные и трансвременные чувства, возможности самостоятельного изменения человеком индивидуального времени и пространства. Знакомое вам понятие «машина времени» усилием мысли, прохождение через абсолютно любые пространства и расстояния. Я много раньше читала по этому поводу, а когда муж умер, жизнь раскололась будто надвое.
В гостиную вошел старик и полными слез глазами посмотрел на Изольду.
- Ну прости, прости меня Мортон, ты не умер, ты с нами. – она обняла его, погладив по спине. Ну все, успокоился, да? Сейчас как раз твоя передача, про советы начинающим фетишистам. – она посмотрела на Олега и Диметру, - А вам, дорогие гости, пора спать. Одна из комнат, в которую ведет дверь за вашей спиной, к вашим услугам.
В комнате стояла кровать у стены, тумбочка, торшер. Олег снял брюки, рубашку, носку, оставаясь в широких трусах сел на кровать, голодными глазами смотря как раздевается Диметра. - Иди ко мне…
Утром их тела успели остыть от страстных минут чувств и оргазма. - Мне холодно, дорогой, - прошептала она.
Олег обнял ее крепче, привлекая к себе.
За столом Изольда вела себя задумчиво: - Точка возврата в музее Ангела.
- Ангела? – удивленно отставила кружку Диметра.
- Да. Это именно тот человек, о котором твои мысли. Все века мы глубоко уважаем Его творчество, из кирпичика Его внутреннего мира создан наш внешний, будущее.
Перед музеем был разбит огромный парк, высокие деревья украшали фонтаны, ко входу вела аллея, по обе стороны которой висели таблички, стенды, ведущие к музею, оказавшимся огромным зданием со стеклянными стенами, зеркальной крышей, стеклянной дверью, над которой выбито число 11776, внутри просторно, огромные витражи раскрашены в иррациональный рисунок, к стенам прикреплены полки, внутри них висели тексты со стихами, на стене напротив картины, написанные акварелью. Диметра замерла и долго смотрела на картину, на которой изображена черная башня. - И меня завораживает это творение, - сообщила Изольда.
Втроем они прошли к центру зала, прямо к статуе высотой три метра. Это был Ангел, свет падал на рельеф стрижки, глубоко посаженные глаза устремлены вдаль, ровный тонкий длинный нос будто телесного и не серого цвета, тонкие губы слегка приоткрыты, узкий подбородок немного поднят, подчеркивая сосредоточенность лица, на узких плечах медицинский халат, прикрывающий крылья, будто из ткани, белый, а не серый; ровные брюки, тяжелые армейские ботинки, в левой руке лист со стихами.
- Здорово же они изобразили Оксану, образ получился как живой, - с нотками ревности комментировал Олег, глядя на завороженную Диметру.
- Впервые Вы тоже стояли так, - сказала Изольда, - а став почетным директором музея больше никогда его не покидали. Вон, видите? – она указала на зеркала. – Вы их установили таким образом, что фотографии в них движутся создавая иллюзию живого человека, потом вы поставили динамики и постоянно воспроизводили голос Ангела, а однажды заперлись изнутри на ключ и перестали пускать посетителей, после чего Вас, Диметра, нашли мертвой возле статуи в разрезанными вдоль рук осколками зеркал руками, но вокруг не было обнаружено и единой капли крови, даже в Вашем трупе. Тело долго исследовали, следов крови так и не нашли, но статую после этого зажила своей отдельной от музея жизнью – посетители стали замечать ее чудодейственные свойства. А Ваше отражение впоследствии сохранили достаточно много зеркал музея, последние 150 лет Вы его призрак. Ну, перед тем как вас двоих отпустить обратно, я бы хотела спросить: вы поняли, что есть истинная свобода? - Да, -ответила Диметра с грустью в голосе. - Ну что же так грустно? – успокоила тоном говорящей с детьми воспитательницы Изольда. – Это только возможное будущее, касательно Вас, и, хотя и является фиксированным, некоторые коррективы возможны. - Свободу можно разделить на внешнюю и внутреннюю, - начала Диметра не сводя глаз со статуи. – Внешняя свобода есть свобода тела, как возможность увидеть мир и побывать в крайне опасных пещерах, каньонах, тут конечно же важно не быть одной, чувствовать сильное плечо рядом, внутренняя же свобода – полная противоположность, напрямую зависит от устранения внешних раздражителей. Свободный внутренне человек свободен истинно. Это комната три метра в ширину и четыре в длину без дверей и окон, с тусклым светом и белыми стенами, сливающимися с белым потолком и полом. Только из нее можно попасть куда угодно, в любую точку пространства и времени, податливо изменяющегося и растягивающегося при помощи усилия мысли, только лишь в ограничении внешнего пространства обретающей силу, столь упорно уничижаемую и выкорчевываемую техническим прогрессом, дарующим лишь удобство – подмененное понятие внешней свободы.